Без ответственности за здоровье
Лишь 10-12% россиян следят за своим здоровьем, хотя полезным это считают более 80%, показал опрос, проведенный социологами Всероссийского центра исследования общественного мнения. При этом половина заболевших в 2017 году не обращалась к врачам, занимаясь самолечением.
Всероссийский опрос «ВЦИОМ-Спутник» об ответственном отношении к здоровью был проведен по заказу ЦСП «Платформа» 11 апреля 2018 года методом телефонного интервью среди россиян старше 18 лет. В опросе использовались ответы 1000 респондентов.
Как поясняется на сайте ВЦИОМ, выборка номеров была построена на основе полного списка телефонных номеров, задействованных на территории РФ. Данные взвешены на вероятность отбора и по социально-демографическим параметрам. Для этой выборки максимальный размер ошибки с вероятностью 95% не превышает 3,2%.
Побеседовать с «Полит.ру» согласился Владимир Хрыков, создатель Общественной научной Академии стратегического проектирования, директор Центра социального развития и противодействия наркотизации, член Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития. По его мнению, культура ответственного отношения граждан к своему здоровью в России прививается плохо, потому что до сих пор никто толком не усвоил, что такое здоровый образ жизни.
«Дело в том, что культуру сохранения собственного здоровья, ответственного отношения к нему никто не прививает.
Во-первых, никто не знает, что такое «здоровый образ жизни». К примеру, спорт (а сейчас у нас идет очень активная реклама спорта, такова государственная политика) – это здоровый образ жизни или нет? Мне, честно говоря, кажется, что нет. Любой спортсмен, даже не всегда профессиональный, в итоге оказывается не очень здоровым человеком. Есть еще советские, достаточно тщательные исследования на уровне Академии наук по этому поводу.
Словом, мне представляется, что в вопросе о том, что есть здоровый образ жизни, до конца еще не разобрались. Я бы сказал, что здоровый образ жизни – это определенный баланс динамики (зарядка по утрам, какая-то ходьба днем, некие физические нагрузки в ограниченном объеме), правильного питания и отсутствия вредных привычек. Есть у нас сейчас культура правильного питания? Нет. Есть у нас политика правильного питания? Нет.
Мы до сих пор не разобрались с ГМО, мы позволяем рекламировать какие-то псевдополезные вещества в йогуртах. Хотя привлеки любого рекламодателя к ответу на вопрос о полезности этого йогура – и ничего путного он не сумеет сказать. Реклама – это просто красивая картинка, и люди в белых халатах там говорят то, за что им заплачено, неизвестно даже, есть ли у них медицинское образование.
Еще один важный момент: обучают ли здоровому образу жизни в школе, приучают ли к нему? Нет, не обучают и не приучают. Более того, в самой школе, в том числе в высшей школе, образ жизни учащихся как раз нездоровый. Что такое перемена? Это отдых для ученика, но организован ли он? Нет. И в каком-то учебном заведении перемена длится пять минут, а в каком-то – сорок. И никто не может объяснить, пять минут – это достаточно или нет? Сорок – это много или нет? И зачем они нужны?
И вот еще: должен ли ребенок иметь доступ к краткосрочному сну во время учебного процесса? В принципе, функции мозга говорят о том, что краткосрочный сон в это время допустим. И, собственно, почти у каждого личный опыт свидетельствует, что пятнадцать минут сна на парте на паре позволяет оживиться на последующие три пары. Но этот вопрос тоже не решается.
То есть учащихся не только не обучают этому, но и сам процесс обучения не организован так, чтобы отвечать требованиями здорового образа жизни. А если не примера, нет самой системы в повседневной жизни, то о каком вообще здоровом образе жизни может быть речь?
Есть еще один существенный момент: мы должны понимать, что сейчас у нас – засилье фармакологии. Об этом говорят даже многие врачи. То есть сейчас нас врачей учат не лечить, а рекомендовать средства, чтобы поддерживать организм в работоспособном состоянии на какое-то время. Сейчас я привожу ребенка к врачу – и вижу весь список препаратов, реклама которых идет на федеральных телеканалах. Их выписывают очень активно, и это уже, как мне представляется, политика Минздрава. Если об этом публично говорят серьезные врачи, значит, это уже и есть политика в области здравоохранения.
Все эти моменты ведут к тому, что люди начинают не доверять медицине. Люди не понимают (или, может быть, неправильно понимают), что такое здоровый образ жизни. Отсюда – и такие результаты, как те, о которых говорят социологи: низкий процент тех, кто следит за здоровьем, высокий процент тех, кто прибегает к самолечению. Как это изменить? Даже не знаю, есть ли у нас сейчас формальное определение того, что есть здоровый образ жизни. Надо дать его по всем фронтам, начиная от образования и заканчивая здравоохранением.
Министерствам надо разобраться в вопросе, дать со всем научным сообществом четкое, единое и согласованное определение здорового образа жизни. И нужно начать внедрять это еще в школах, причем не на уровне «купили новые учебники», а на уровне применения. Надо правильно организовать уроки, правильно – перемены, следить за тем, что дети едят в школах; надо проводить классные часы с родителями, объясняя им, что такое этот образ жизни (потому что родители сами этого не знают, их никто не учил).
Надо еще вывести на уровень пропаганды этого какие-то информационные ресурсы, надо прекратить рекламировать спорт и гипертрофированную культуру тела, из-за которой даже дети уже бывают прямо-таки помешаны на спортивном белковом питании – все это тоже к здоровью ведь не имеет отношения. Думаю, такие действия и приведут к тому, что показатели ответственного отношения к здоровью у нас изменятся. А пока мы сами не разобрались в этом вопросе и продолжаем пропагандировать неправильный образ жизни, как можно требовать от людей ответственного отношения к своему здоровью?
И если говорить о том, что Минздрав разработал программы формирования здорового образа жизни, то я бы хотел подчеркнуть, что люди живут не программами. Что было придумано в лонах ведомств, это их дело, а люди живут тем, что есть в быту. А в быту мы ничего подобного не наблюдаем. Я верю, что эти программы могли придумывать и гениальные люди, но надо внедрять эти разработки в массы. А его пока нигде нет, как мы все видим», – сказал Владимир Хрыков.
Источник
«НЕ СЛЕДИШЬ ЗА СВОИМ ЗДОРОВЬЕМ? ШТРАФ!» ВРАЧИ — ОБ ИДЕЕ ЧИНОВНИКОВ НАКАЗЫВАТЬ ТЕХ, КТО НЕ ХОЧЕТ ЛЕЧИТЬСЯ
Чиновники вновь заговорили о том, чтобы наказывать рублем тех, кто «систематически не занимается собственным здоровьем». Заместитель мэра Москвы Анастасия Ракова, курирующая столичное здравоохранение, предложила ввести ответственность, в том числе финансовую для тех, кто довел свое здоровье до «запущенного состояния».
САЖАТЬ В ТЮРЬМУ ИЛИ НЕ ЛЕЧИТЬ?
ДВА ЧЕЛОВЕКА УМЕРЛИ ОТ COVID-19 ПОСЛЕ ВАКЦИНАЦИИ «ЭПИВАККОРОНОЙ»: КАК ЭТО ОБЪЯСНЯЮТ РАЗРАБОТЧИКИ
«Если человек систематически не хочет заниматься своим здоровьем, то тогда, наверное, частично, какую-то, в том числе финансовую ответственность он должен нести. Иначе за него просто платят все остальные добросовестные граждане нашей страны, что, наверное, не совсем справедливо», – заявила Анастасия Ракова на Московском онкологическом форуме.
Заявление Раковой чуть позднее прокомментировал комплекс социального развития, пояснив, что ее высказывание относится к частичной оплате бесплатных медицинских услуг, «если запущенное состояние стало следствием систематического непосещения врача, непрохождения осмотров». Никаких планов о введении штрафов заявлено не было вводить наказание за безответственное отношение к здоровью в виде штрафов власти Москвы не планируют».
Идея не новая. Несколько лет назад законодательно закрепить ответственность граждан за свое здоровье предложил президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль, прямо заявив о возникшей дилемме: «Что делать: штрафовать, в тюрьму сажать, не оказывать лечения?» По словам Рошаля, государство несет огромные материальные потери из-за тех, кто не следит за собственным здоровьем.
Последним на эту тему выступил в сентябре 2019 года губернатор Приморского края Олег Кожемяко: «Некоторые люди безответственно относятся к своему здоровью, игнорируют регулярные профосмотры. В связи с этим предлагаю внести изменения в федеральное законодательство в части усиления ответственности пациентов за свое здоровье».
ЗАПАДНЫЙ ПРИМЕР ИЛИ ОСОБЫЙ ПУТЬ?
И вот, спустя ковидный год, чиновники вновь вернулись к старой теме.
Российские чиновники приводят в качестве примера западные модели:
– В Турции, если человек поступил в больницу в состоянии алкогольного опьянения, он сам себе оплачивает лечение.
– В Германии медицинская страховка на один год стоит 800 евро. Если человек в течение этого года не прошел регламентные обследования, то страховка на следующий год уже будет стоить 1600 евро.
– В США с конца 1950-х годов, когда появилась возможность контролировать факторы риска и выяснилось, что смертность выше у людей с повышенным артериальным давлением и сопутствующими заболеваниями, страховые компании начали ранжировать счета за страховой полис. Тот, кто ведет здоровый образ жизни, платит за страховку меньше, чем тот, кто не хочет худеть, заниматься спортом и правильно питаться.
НО У РОССИИ СВОЙ ПУТЬ
– Современная медицинская помощь в России построена по принципу «освоения бюджетов», а должна быть построена по принципу удобства для человека, – считает Федор Михайлов, директор петербургского филиала страховой медицинской компании РЕСО-Мед. – Если мы хотим, чтобы у нас было здоровое население, то мы должны максимум услуг сделать бесплатными. Если мы хотим имитировать экономию денег, то мы будем придумывать всевозможные ухищрения. Действительно, в западных моделях человек в прямом или завуалированном виде участвует собственными средствами в издержках лечения. Человек обращается к врачу, и должен заплатить хотя бы два-три евро, это натуральные суммы. В отдельных странах – 6-8 евро, в зависимости от дохода. Понятно, что сам визит стоит намного дороже, но маленькую часть пациент платит. Во-первых, для того, чтобы не было приписок. Во-вторых, у человека появляется некая ответственность, что он тоже соучаствует в своем лечении. Эта сумма не имеет существенного влияния на бюджет учреждения здравоохранения, но она носит дисциплинирующий характер для всех звеньев системы. Если это стационарная помощь, то пациент тоже платит, но небольшую сумму – меньше 5 % от стоимости лечения. Так работает общественное бесплатное здравоохранение. Но у нас в стране это даже никогда толком не обсуждалось. У нас почему-то все идет в другую сторону – «а давайте всех, кто курит или пьет, лишим бесплатной медицины».
СКРИНИНГ ПО-РУССКИ
Но вернемся к диспансеризации, за уклонение от которой, по сути, и предлагают наказывать. Считается, что главная цель диспансеризации – это выявление тяжелых жизнеугрожающих заболеваний, в первую очередь онкологических и кардиологических.
Предшественник Раковой Леонид Печатников, также курировавший московское здравоохранение, заявлял: «Если человек не прошел диспансеризацию и после этого заболевает, то страховая компания платит за него уже не 95%, а 70%, а вся остальная нагрузка ложится на самого пациента. Поэтому у корейцев запущенный рак III-IV стадии практически не встречается, и это колоссальный успех корейской медицины. А мы сталкиваемся с этим сплошь и рядом, потому что наши соотечественники не очень-то думают о своем здоровье, пока не заболеют».
Но, как рассказывают сами врачи-онкологи, эффективного скрининга в России не было и нет.
– Есть имитация скрининга, – говорит Игорь Чиж, хирург, маммолог-онколог. – Потому что скринингом должны заниматься не просто врачи, а специально обученные этому люди. Скрининг — это отдельная отрасль в медицине, которая требует специальных, глубоких знаний. К примеру, за границей врач, который занимается скринингом рака молочной железы, назначает маммографию, оценивает ее результаты, сам делает УЗИ и МРТ. А в России рентгенолог сделал маммограмму, описал как смог, ночью он еще посмотрел раздробленные пятки в травмпункте, в котором подрабатывает, да и вообще в принципе маммограммы смотрит два часа в неделю в какой-нибудь поликлинике… Дальше результаты этой маммографии приходят лечащему врачу, и тут еще непонятно, разберется ли он в том, что написал рентгенолог, назначит ли УЗИ, а по его результатам – МРТ, или нет. В цепочке задействованы сразу несколько врачей, и получается, что у семи нянек дитя без глазу. А нужен всего один – специалист по скринингу онкозаболеваний, который делает все исследования и сам за них отвечает.
По словам онколога-маммолога Игоря Чижа, за границей биопсия молочной железы делается у 20% пациенток после десяти сделанных маммографий.
– То есть эти женщины десять лет работали с одним специалистом, он сравнил их старые снимки с новыми, увидел изменения и сделал биопсию, – поясняет врач. – В результате почти весь рак молочной железы на западе выявляют на ранней стадии. При первой стадии выживаемость составляет 80-90%. А у нас – в лучшем случае 64%. В России – 60%, в Москве – 62%, в Петербурге – 64%. Это результат пятилетней выживаемости, который говорит о том, что рак в России выявляют на поздних стадиях. Я спрашиваю у онколога районной поликлиники: «Сколько у тебя запущенных форм рака?» «25 процентов», – отвечает он. «А почему ты подаешь в статистику 17 процентов?» -–«Это не я подаю, а мой главный врач, – отвечает мне коллега. – Потому что соседняя поликлиника написала в отчете 17,5 процента». Вот вам и весь скрининг.
ЕСЛИ НАКАЗЫВАТЬ – ТО ЗА ЧТО?
С другой стороны, есть еще одна проблема: некоторые уверены, что врачи – это обслуживающий персонал. Соответственно, медики пациентам должны – помощь, лечение, рекомендации, уход – а пациенты ничего не должны ни медикам, ни самим себе. Поэтому эксперты «Доктора Питера» уверены – если прописывать ответственность, то для тех, кто бездумно вызывает бригады скорой помощи. Пустые вызовы — это давняя боль скоропомощников, которые порой просто задыхаются под валом бесполезных, пустых вызовов.
– Дело в том, что у нас не существует правил вызова скорой помощи для населения, — говорит Игорь Якушев, врач скорой помощи. — Последние правила были утверждены Ленгорисполкомом в 1967 году. То есть, уже несколько поколений не понимают, когда вызывать скорую. Люди, по сути, не виноваты, они просто не знают. А раз нет этих правил, то главным становится правило для сотрудников скорой помощи – каждый вызов обязателен к исполнению. В результате треть всех вызовов это — «я три недели кашляю, приезжайте и послушайте меня, мне к участковому не попасть».
Зачем я пойду к доктору, если я позвоню, и он сам ко мне приедет, – это первый этап. Второй этап – зачем мне идти в аптеку и покупать дорогие лекарства, когда скорая приедет и сама все сделает. Ну и коронное – физически не могу попасть к участковому доктору, потому что когда он работает, я тоже на работе. Или человек пил неделю, потом звонит к нам. Дойти до специальной наркологической службы ему лень. Потом еще жалобу напишет – поток необоснованных жалоб просто зашкаливает. Мы катаемся, а в это время человек, которому реально нужна наша помощь, ждет. В идеале скорая помощь должна стоять и ждать вызов, а не вызов должен лежать и ждать, пока освободится бригада скорой.
Еще одна категория недобросовестных пациентов – те, кто считает, что их здоровье – дело врачей. Пусть лечат, оперируют, выхаживают, спасают. А сам пациент, выписавшись, возвращается к тому образу жизни, который ему удобен – и неважно, что он тем самым сводит к нулю все усилия медиков.
– Государственная система здравоохранения тратит огромные деньги — в среднем 200-300 тысяч рублей — на каждого кардиологического пациента. А смертность через год после операции составляет от 15 до 20%. Как вы думаете, почему? Основная причина в том, что сразу после операции рекомендации врача соблюдают 60-70%, через месяц – 60%, через год – только 30-40%, – говорил в интервью «Доктору Питеру» Евгений Шляхто, главный кардиолог Минздрава и Петербурга, директор Северо-Западного федерального медицинского исследовательского центра (Центра Алмазова).
Еще один нюанс: по словам Шляхто, лишь 40% пациентов с острым коронарным синдромом вызывают скорую помощь в терапевтическое окно – так называют четырехчасовой промежуток с момента появления первых симптомов. На протяжении эти четырех часов человека можно спасти, вероятность, что все обойдется, очень велика. Но остальные 60% с обращением затягивают – и помочь им зачастую уже невозможно. По мнению врача, дело тут в отсутствии и ответственности за свое здоровье, и элементарных знаний.
«Каждый должен быть осведомлен, что с жалобами на боли в области сердца надо сразу вызывать «Скорую помощь» и ехать в сосудистый центр», – считает эксперт.
ИСКЛЮЧЕНИЯ УНИЧТОЖАЮТ ПРАВИЛО
Мотивировать пациента выполнять рекомендации врача можно на законодательном уровне, считают чиновники, но кроме юридической и финансовой ответственности, ничего предложить не могут.
– Все такие радикальные предложения рано или поздно натолкнутся на последующие исключения, – считает Федор Михайлов, директор петербургского филиала страховой медицинской компании РЕСО-Мед. – Возникнет вопрос – почему человек не соблюдает те или иные рекомендации врача. И выяснится, что человек не смог купить необходимое лекарство. Или – человек не живет в загородном доме и не может совершать прогулки по берегу Финского залива, а живет на 9 этаже, он в гипсе и в принципе не может выйти на улицу. Возникнет такое количество исключений, которое в принципе нивелирует саму идею.
У нас отсутствует должная, доступная, быстрая, самая простая медицинская помощь. У нас каждый сам себе назначает лекарства, потому что нет эффекта от первого контакта с врачом – на уровне районной поликлиники. Потому что врач общей практики или терапевт, к которому человек пришел на прием, либо не имеет времени, либо не расположен к обстоятельной беседе с этим человеком. Дайте врачу возможность побеседовать, половины проблем не будет. Человек должен нести ответственность за свое здоровье, это безусловно. Но общество должно сформулировать для государства, что мы хотим – «вписаться» в выделяемые бюджеты или мы хотим здоровое население, чтобы тем, кто заболел, была оказана медицинская помощь максимально быстро и самым оптимальным способом. Мы должны платить за результат, а не за процесс. Вы когда буханку хлеба покупаете, вы же не платите отдельно за дрожжи, воду, муку и работу повара? А в медицине все сейчас происходит именно так. Повару выгодно доложить еще дрожжей, если дрожжи оплачиваются дорого, а покупателю, который за них заплатил, сказать, что ничего не получилось. Источник: «Доктор Питер»
Источник