Определение понятия здоровья царегородцева

Дефиниция «здоровье»: проблемы нормативного определения

Дата публикации: 19.01.2017 2017-01-19

Статья просмотрена: 1718 раз

Библиографическое описание:

Степанова, А. В. Дефиниция «здоровье»: проблемы нормативного определения / А. В. Степанова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2017. — № 3 (137). — С. 473-475. — URL: https://moluch.ru/archive/137/38313/ (дата обращения: 09.06.2021).

Устав Всемирной организации здравоохранения (далее Устав) провозгласил, что здоровьем является «состояние полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов» [8]. Российская Федерация, будучи членом Всемирной организации здравоохранения, в Федеральном законе «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее Основы) дала определение здоровья во многом схожее с определением, содержащимся в Уставе. Пункт 2 ст. 2 Основ характеризует здоровье как «состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма» [7].

На наш взгляд, имеются недостатки в таком определении понятия «здоровье» с точки зрения юридической техники. Так, имеет место определение понятия через оценочную категорию «благополучие», а также определение через отрицание — «отсутствие болезней».

В отечественной науке долгое время преобладал медицинский подход к определению понятия «здоровье», в соответствии с которым здоровье определялось как отсутствие болезней. Примером биологического подхода к определению здоровья может служить определение «здоровья», данное М. И. Авдеевым. В своих трудах он предлагал под здоровьем понимать «состояние уравновешенности функций всех органов и организма человека с внешней средой, при котором отсутствуют какие-либо болезненные изменений» [1, с. 130]. Еще одно определение, отражающее биологический подход, содержится данное в Большой медицинской энциклопедии, согласно которому: «Здоровье — это качество жизнедеятельности человека, характеризующееся совершенной адаптацией к воздействию на организм фактором естественной среды обитания, способностью к деторождению с учетом возраста и адекватностью психического развития, обеспечиваемое нормальным функционированием всех органов и физиологических систем организма при отсутствии прогрессирующих нарушений структуры органов и проявляющееся состоянием физического и духовного благополучия индивидуума при различных видах его активной, в частности, трудовой деятельности» [2, с. 355].

Существует подход, согласно которому «здоровье» целесообразно рассматривать в разряде соматических прав, которые могут затрагивать самые разные сферы общественных отношений и представлять собой совокупность количественных и качественных показателей, обеспеченных различными материальными и организационными средствами, включая средства принуждения [20, с. 85–91; 21, с. 138–143].

Полагаем возможным предположить, что приблизительно равнозначная ситуация с определением рассматриваемой дефиниции складывается и во многих других государствах современного мира. В качестве объектов исследования рассматривались эмпирические материалы таких государств как КНР [15, 19], КНДР [14, 16], Республика Корея [11, 17], Монголия [12, 13] и Япония [6, 18].

С течением времени медицинский подход к определению понятия здоровья сменился социальным. Одним из отличительных признаков данного подхода является отсутствие противопоставления здоровья и болезни. Болезнь постепенно перестала рассматриваться как состояние совершенно противоположное здоровью. Так С. П. Боткин уже в 19 веке отмечал, что «болезнь … представляет обычные явления жизни при условиях, невыгодных организму» [3]. Советский ученый Г. И. Царегородцев являлся одним из представителей социального подхода. По его мнению, способность полноценно выполнять общественные, в частности трудовые и производственные функции и обязанности — один из первостепеннейших критериев здоровья человека. Подводя итог своим исследованиям Г. И. Царегородцев давал следующее определение понятия здоровье: «это гармоничное единство физиологических, психических и трудовых функций, обуславливающих возможность полноценного, неограниченного участия человека в различных видах общественной и прежде всего производственно-трудовой жизни» [9]. Социального подхода поддерживается и С. Я. Чикин, который определял здоровье таким состоянием органов и систем, при котором человек может «активно участвовать в общественно-полезном труде» [10]. На наш взгляд, закладывание в качестве критерия здоровья «способность выполнять трудовую функцию» в том или ином виде является отражением политического режима, существовавшем в СССР, и не может в полной мере являться отражением состояния здоровья человека.

В науке выделяется еще один подход в определении понятия «здоровье». Речь идет о биомедицинском подходе, отличительной чертой которого является то обстоятельство, насколько человек чувствует себя здоровым. Примером может выступать определение, данное заместителем министра здравоохранения СССР, членом-корреспондентом АМН СССР — Е. И. Воробьевым, который определял здоровье, как «свойство человека, которое характеризуется полной гармонией всех физиологических функций в организме, реализуемой в его субъективных ощущениях, как осознание оптимального соответствия личности и окружающей среды в процессе жизнедеятельности [4, с. 2]». Недостатком данного подхода является то, что субъективная оценка человеком своего здоровья закладывается в качестве объективного критерия состояния здоровья. Многие болезни протекают без видимых симптомов, к тому же у каждого человека индивидуальное понятие «нормы», в частности, применительно к здоровью.

П. И. Калью выделяет еще одну концепцию понятия «здоровье» — это ценностно-социальная модель, в соответствии с которой здоровье — это ценность человека [5]. Однако, на наш взгляд, эта концепция должна отражать отношение государства и общества в целом к такому важному аспекту как здоровье.

Таким образом, подводя итог анализу существующих подходов к определению понятия «здоровье», стоит сказать, что, несмотря на обилие дефиниций, существующих в научном мире, до сих пор не выработано универсального понятия категории «здоровье». На наш взгляд, дефиниция понятие здоровье, закрепленная в законе должна содержать конкретные медицинские показатели, при соответствии которым человек может считаться здоровым.

1. Авдеев М. И. Судебно-медицинская экспертиза живых лиц. М., 1968. С. 130.
2. Большая медицинская энциклопедия: в 30 т. Т. 8. / гл. ред. Акад. Б. Б. Петровский. 3-е изд. М.: Сов. энцикл., 1978. С. 355.
3. Боткин С. П. Курс клиники внутренних болезней и клинических лекции: в 2 т. / [вступ. ст. А. Л. Мясникова] М.: Медгиз, 1950.
4. Воробьев Е. И. Прогнозировать и управлять (акценты пятилетки) // Медицинская газ. 1986. 29 янв. № 9. (4558). С. 2.
5. Калью П. И. Сущностная характеристика понятие «здоровье» и некоторые вопросы перестройки здравоохранения: обзорная практика. М., 1988.
6. Кузьмин И. А., Юрковский А. В. Особенности конституционно-правовой охраны в Японии // Вопросы российского и международного права. — 2016. № 5. — С. 123–137.
7. Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации: федер. закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ [по состоянию на 03.12.2016] // РГ. 2011. № 5639 (263).
8. Устав Всемирной организации здравоохранения от 22 июля 1946 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.правовой системы «КонсультантПлюс».
9. Царегородцев Г. И. Борьба материализма и идеализма в учении о здоровье и болезни человека. М., 1970. С. 29.
10. Чикин С. Я. Здоровье — всему голова. М., 1983. С. 4–7.
11. Юрковский А. В. Конституционные принципы организации и осуществления судебной власти в Республике Корея // В сборнике: Правовая политика современной России: реалии и перспективы. Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 150-летию земской и судебной реформ в России. Ответственный редактор: Т. Л. Курас. 2014. С. 44–46.
12. Юрковский А. В. Национальная и пенитенциарная безопасность в политических системах стран Северо-Восточной Азии (На примере Монголии, Республики Корея и КНДР) // В сборнике: Пенитенциарное право и безопасность: теория и практика. Материалы III Международной научно-практической конференции. Под общей редакцией Р. А. Ромашова. 2013. С. 378–384.
13. Юрковский А. В. Особенности конституционно-правовой охраны в Монголии // Мир юридической науки. — 2014 — № 10–11. — с. — 38–44.
14. Юрковский А. В. Особенности правовых систем Корейской Народно-Демократической Республики и Китайской Народной Республики // Сибирский юридический вестник. 2008. № 2. С. 68–73.
15. Юрковский А. В., Кузьмин И. А. Особенности конституционно-правовой охраны в Китайской Народной Республике // Мир юридической науки. — 2014 — № 9. — с. 30–38.
16. Юрковский А. В., Кузьмин И. А. Особенности конституционно-правовой охраны в Корейской Народно-Демократической Республике // Мир юридической науки. — 2014. С. 31–39.
17. Юрковский А. В., Кузьмин И. А. Особенности конституционно-правовой охраны в Республике Корея // Право и политика. — 2016. — № 11. — С.1351–1358.
18. Юрковский, А. В. Конституционализм и политические системы в странах Северо-Восточной Азии: проблемы и перспективы: монография / А. В. Юрковский. — Иркутск: Иркутский юридический институт (филиал) Академии Генеральной прокуратуры РФ, 2013. — 231 с.
19. Янькова Ю. А., Юрковский А. В. Ценности и антиценности в Конституции Китайской Народной Республики. / / Современные проблемы теории и практики права глазами молодых исследователей. Материалы X Всероссийской молодежной научно-практической конференции. Научный редактор И. А. Шаралдаева. 2016. — с. 92 -96.
20. Юрковский А. В. Аграрная политика в конституционном праве государств Северо-Восточной Азии // АПК: Экономика, управление. 2016. № 11. С. 85–91.
21. Юрковский А. В. Конституционно-правовое регулирование аграрных отношений в государствах Северо-Восточной Азии // Успехи современной науки. 2016. Т. 3. № 8. С. 138–143.

Источник

Определение понятия здоровья царегородцева

Понимание здоровья как будто доступно каждому человеку, и даже ребенку после 10–12 лет жизни, вне зависимости от уровня образования и культуры. Вместе с тем попытки выражения этого понимания всегда и у всех вызывают затруднения. На уровне интуитивном здоровье является какой-то достаточно устойчивой для каждого данного человека или ребенка характеристикой, отражающей важнейшие свойства его жизни, прежде всего способность или неспособность к активному деятельному существованию, нередко способность даже к каким-то неординарным проявлениям жизненной активности, требующим особых физических возможностей или сил. Это при доминировании положительных свойств здоровья. Понимание отрицательных свойств чаще всего ассоциируется с теми или иными ограничениями сил и возможностей, что прямо коррелирует с наличием каких-то, главным образом хронических заболеваний. Свойства здоровья нередко приписываются человеку как некоторая врожденная или унаследованная «данность», но также признается возможность потери здоровья вследствие перенесенных травм или заболеваний. Отсутствие стройной и основанной на базисе фундаментальных биологических наук концепции здоровья во многом затрудняет и формирование методов контроля и измерения здоровья, тормозит развитие практической первичной профилактики или валеологии детства. Вместе с тем современные данные эпидемиологии здоровья все больше подтверждают то положение, что именно в детском возрасте закладываются многие пожизненные свойства здоровья и состояния риска, и даже субклинические дебюты многих хронических заболеваний людей взрослого и пожилого возраста. В то же время основная масса научных публикаций и опре­делений здоровья посвящены взрослому человеку и носят почти сугубо методологический философский характер. И это тоже естественно, так как сущность здоровья не может рассматриваться в отрыве от сущности человека и всего человеческого общества, предназначения человека, смысла и целей его жизни. Именно поэтому наибольший интерес всегда представляли попытки самого широкого и комплексного, в большой степени социологического подхода к определению здоровья. Основы такого определения заложены уже в Уставе Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) в 1948 г.

«Здоровье – это не только отсутствие болезней или дефектов, но и состояние полного физического, духовного и социального благополучия».

В.П. Казначеев дает следующее определение: «. Состояние здоровья индивидуума можно определить как процесс сохранения и развития психических, физиологических и биологических функций, его оптимальную трудоспособность и социальную активность при максимальной продолжительности жизни».

Г.И. Царегородцев выражает очень близкое понимание: «Здоровье – состояние гармонической саморегуляции и динамического равновесия со средой, совокупность психосоматических состояний организма, обеспечивающих возможность оптимального функционирования человека в разнообразных сферах жизни».

Не случайно формируется и дискуссия о соотношении здоровья человека с его психосоциальной зрелостью, завершенностью формирования как личности, способной выполнять необходимую обществу роль и нести ответственность перед ним. Более узкие определения понятия «здоровье» чаще всего соотносятся с возможностями физиологической адаптации к среде, в том числе и к условиям относительно экстремальным. Например, определение Н.Д. Граевской: «Здоровье оценивается уровнем функциональных возможностей организма человека, диапазоном его компенсаторно-адаптационных резервов в экстремальных условиях». Или по И.В. Аулик и С.Б. Тихвинскому: «Здоровье – сумма резервных мощностей основных функциональных систем организма». Естественно, что определения этого уровня уже становятся специализированными и характеризуют уровни здоровья, мощности или функциональных резервов каких-то физиологических систем или некоторой группы систем, выступающих в синергизме по отношению к процессам адаптации. Такие определения могут быть важны и полезны для решения как общих, так и частных задач валеологии, спортивной или восстановительной медицины. От этого понимания возникают уже очень конкретные подходы к измерению здоровья или его диагностике в клинической практике через исследования различных свойств реакций отдельных физиологических систем относительно какой-то «нормы реакции», в частности, так называемые «нагрузочные» функциональные пробы сердечно-сосудистой системы и аппарата дыхания, исследования всасывания в желудочно-кишечном тракте или выделения с мочой стандартно дозируемых и вводимых извне веществ или лекарственных препаратов. Сюда же следует отнести и психологическое тестирование с тестами возрастающей трудности, исследование реакций слухового, зрительного или вестибулярного аппарата на возрастающие или убывающие дозируемые стимуляции, тестирование иммунологической реактивности и сенсибилизации путем кожных проб или отпечатков кожного «окна», закапывания аллергена на слизистые оболочки, исследование электрофизиологических свойств миокарда и его проводящих структур при внешней частотно-управляемой стимуляции. Все вышесказанное в большой степени справедливо для всего периода жизни человека, включая и детский возраст, и со специфическими для каждого детского возрастного периода методами тестирования и критериями «нормы реакции».

Нерешённым и принципиальным для проблемы определения и понимания здоровья остается вопрос о том, какие системы следует считать определяюще значимыми для человеческого здоровья. Если относиться к человеку как представителю не просто животного царства, но как носителю начал интеллектуальности и духовности, то, наверное, реакции той или иной системы на нагрузку должны ранжироваться несколькими позициями ниже, чем свойства интеллекта, способности к социализации, способности к творчеству и производству общечеловеческих ценностей, к соблюдению нравственных законов и морали, стремлению к добру и самопожертвованию. Сегодня, как никогда, становится ясно, что вышеперечисленные высокие, может быть, и «богочеловеческие» свойства создаются не только условиями воспитания. Условием их принятия и следования их предписаниям обладает только нормально сформировавшиеся мозг и психика. А последнее в большой степени отражает и общий уровень здоровья человека. Болезни, голодание и просто заброшенность детей в семьях социального риска приводят к несформированности интеллекта и мышления, зато к гипертрофии нетерпимости и агрессивности поведения, закладываемых на всю оставшуюся жизнь. Менее сложные функции человека в меньшей степени страдают от неблагоприятных условий. И в реальной жизни можно наблюдать немалочисленную субпопуляцию молодежи с великолепными характеристиками мышечной силы и физической работоспособности, с высокими достижениями в каких-то видах спорта и без каких-либо признаков развитого интеллекта или духовности. Это не может трактоваться как здоровье человека.

Здоровье – нездоровье ребенка

Все вышесказанное о здоровье взрослого человека должно быть отнесено и к ребенку. Больной ребенок не может считаться здоровым. Ребенок, имеющий больший уровень функциональных резервов по одной или нескольким физиологическим системам, возможно, имеет больший уровень здоровья, чем ребенок с меньшими характеристиками резервов. Вместе с тем суждения о детском здоровье должны учитывать большее количество характеристик разных уровней.

Попытка многоуровневого суждения о здоровье имеет в виду прежде всего выявление и описание относительно устойчивых и сущностных особенностей здоровья, т.е. особенностей, достаточных для снижения жизненных возможностей или качества и количества жизни ребенка, с одной стороны, и особенностей, имеющих значение для принятия врачебных решений и рекомендаций, направленных на улучшение прогноза качества и количества жизни, – с другой.

Здоровье как отсутствие болезни

Естественно, что наличие явных признаков заболевания должно быть маркером нездоровья, и в этом отношении трудно себе предста­вить даже возможность дискуссий. Однако в определении «здоровья-нездоровья» вряд ли следует учитывать такие маркеры нездоровья, которые носят сугубо транзиторный характер, не снижают возможностей жизнедеятельности или качества жизни.

Вряд ли целесообразно обсуждение проблем уровня здоровья у ребенка с острой и нетяжелой респираторно-вирусной инфекцией, с небольшой травмой, с кариесом одного зуба и зубной болью. Острые, неосложненные и преходящие нарушения здоровья составляют особую категорию состояний и могут рассматриваться как имеющие отношение к здоровью главным образом через риск связанных с ними осложнений уже не транзиторного характера.

Однако повторяющиеся острые заболевания, преходящие симптомы или жалобы могут быть указанием на наличие хронического заболевания или устойчивого пограничного состояния и рассматриваться при ранжировании здоровья как недифференцированные синдромы или симптомокомплексы, вероятно, значимые в прогнозе ограничений качества жизни ребенка.

Здоровье как отсутствие ограничений жизнедеятельности

При этом могут быть использованы исключения всех форм ограничений жизнедеятельности, которые приведены в Классификации последствий заболеваний ВОЗ. Для целей педиатрии могут быть предложены некоторые дополнения и конкретизация положений этой классификации.

«Номенклатура ограничений жизнедеятельности»

Адаптированный вариант для экспертизы детей и подростков.

1. Снижение способности адекватно вести себя вследствие:

1.1. Сниженной способности ориентироваться в пространстве и времени.

1.2. Неспособности соблюдать личную безопасность.

1.3. Снижения способности к обучению.

2. Снижение способности общения.

2.1. Снижение способности понимать речь.

2.2. Снижение способности воспроизводить речь.

2.3. Снижение способности воспринимать изображения и образы.

2.4. Снижение способности слушать и воспринимать со слуха.

2.5. Снижение способности воспринимать написанное и напечатанное.

2.6. Снижение способности к письменному обращению и описанию.

2.7. Снижение способности общаться невербально.

3. Снижение способности передвигаться вследствие затруднений при:

3.3. Передвижении по лестнице.

3.4. Поддержании позы.

3.5. Приседании на корточки.

3.6. Выпрямлении из положения на корточках.

3.7. Управлении положением тела.

4. Снижение способности манипулировать руками с предметами в отношении таких действий, как:

4.7. Держать при переноске.

5. Снижение способности владеть телом для решения повседневных бытовых задач, детских развлечений и занятий спортом типа:

5.1. Невозможность выходить на улицу и гулять самостоятельно.

5.2. Невозможность пользоваться общим транспортом.

5.3. Невозможность участия в подвижных играх.

5.4. Невозможность заниматься физической культурой в общих группах.

5.5. Невозможность пользоваться лыжами, коньками и велосипедом.

6. Снижение степени самостоятельности и способности участия в:

6.1. Гигиене физиологических отправлений.

6.2. Одевании и раздевании.

6.3. Умывании и чистке зубов.

7. Общие ограничения.

7.1. Ограничения, связанные с плохой адаптацией к факторам среды и нормального режима.

7.1.1. Непереносимость продуктов питания при заболеваниях с нарушенным обменом веществ или тяжелыми аллергическими реакциями на продукты питания.

7.1.2. Непереносимость природных и бытовых аллергенов, кроме пищевых и лекарственных.

7.1.3. Непереносимость солнечных лучей, умеренно жаркого или холодного климата.

7.1.4. Низкая переносимость физической нагрузки, включая и поддержание позы.

7.1.5. Низкая резистентность к широко распространенной вирусной или бактериальной инфекции, грибам и паразитам.

7.1.6. Снижение выносливости к психологическому стрессу, интеллектуальной или игровой деятельности.

7.2. Ограничения, вытекающие из особенностей заболеваний и их лечения.

7.2.1. Зависимость от хрупких, требующих постоянного ухода и наблюдения, шунтов, протезов, пейсмейкеров, дефибрилляторов, аппаратов искусственной почки и т. д.

7.2.2. Зависимость, вытекающая из необходимости постоянного лекарственного или трансфузионного лечения, а также регулярного медицинского контроля.

7.2.3. Зависимость, вытекающая из высокого риска повторяющихся пароксизмальных, потенциально жизнеугрожающих состояний.

7.2.4. Ограничения, обусловленные прогрессивным заболеванием со снижением сроков предстоящей жизни до 1–3 лет.

7.2.5. Ограничения, обусловленные длительным (более 3 мес) и тяжело переносимым болевым синдромом, высокими (более 38,5°С) ежедневными лихорадками или резко выраженной слабостью и прострацией при малой эффективности лечебных средств и зависимости от них.

7.3. Ограничения для полноценного роста и развития ребенка.

7.3.1. Обусловленные конституциональными причинами как врожденного, так и приобретенного характера.

7.3.2. Обусловленные сугубо внешними факторами и обстоятельствами (природными, социальными, экономическими, демографическими, психологическими, семейно-культурными, криминальными и т. д.).

7.3.3. Обусловленные изменениями внешней среды, связанными с антропогенными воздействиями.

Очень близки к приведенному подходу методы классифицирования здоровья – нездоровья детей, ориентированные на оценку так называемого «качества жизни». Этот термин введен около 20 лет назад, но первоначально не пользовался большой популярностью. Понимание термина, точнее лежащей за ним идеологии, пришло после широкого освещения в печати нового девиза ВОЗ: «Здоровье всех к 2000 году». Смысл этого девиза был объяснен очень просто: «Не столько годы к жизни, сколько жизни к годам». Впервые в истории медицины был поставлен ориентир цели в форме полноценности или качества жизни, даже несмотря на присутствие заболевания. Сделать больного человека достаточно дееспособным для самообслуживания или даже сохранения независимости и достойного положения среди других людей – благороднейшая задача медицины, ничуть не меньшая, чем просто продление жизни, а может быть, и большая, так как иногда беспомощное существование с полной зависимостью от участия, доброты и помощи других людей не приносят человеку радости и даже унижают его достоинство.

Для врачей, планирующих лечебную работу в аспекте патогенетических мероприятий, направленных на спасение жизни и продление ее срока, новые подходы открывают новые горизонты профессиональной деятельности, формируют логическую связь между их патогенетической логикой и простой логикой пациента, ориентированной на возможности получения образования, трудоустройства, быт и отношения с окружающими. При введении шкал качества жизни в них часто включаются и длительность ремиссий, и степень зависимости от специалистов-медиков, и выраженность побочных эффектов от лекарственных средств и т.д., но главное направление – бытовая и социальная устроенность пациента, его удовлетворенность жизнью. Существуют специальные предложения по шкалам оценки дееспособности для разных ограничений жизнедеятельности и разных заболеваний.

Наличие таких оценок сразу же ориентирует медицинский персонал и семью ребенка на важность комплексности терапии, своевременного начала тренирующих мероприятий и их нацеленность на сохранение жизненно важных бытовых навыков. В следующие годы будет происходить дальнейшее внедрение шкал качества жизни во все разделы лечебной и реабилитационной педиатрии. Это тоже перспективное направление в решении проблем здоровья.

Пограничные состояния здоровья в шкале «здоровье – болезнь»

В рамках диапазона «болезнь – отсутствие болезни», кроме явных патологических состояний, относящихся к нозологии болезней, травм и аномалий развития у детей, как и взрослых, могут быть состояния, занимающие промежуточное положение. Их можно назвать «пограничными» состояниями.

К пограничным состояниям должны быть отнесены и такие объективные симптомы и признаки, которые относительно редко наблюдаются при отсутствии заболеваний детей, согласно очень значимой количественно и качественно надежной статистике наблюдений. Этот принцип применим к любому признаку или симптому, полученному при любом способе исследования в клинике. При этом опорная статистика частот по здоровым детям должна быть по возможности представлена в центильной форме, относиться к хорошо отобранной по состоянию здоровья, качеству развития, питания и медицинского наблюдения группе детей, соответствующей возрастно-половой принадлежности. Таким образом, выявленное у ребенка бессимптомное снижение числа тромбоцитов ниже уровня 3-го центиля распределения числа тромбоцитов у здоровых детей, является поводом для распознавания пограничного состояния здоровья. Аналогичным образом могут оцениваться изменения интервалов ЭКГ, размеры полостей сердца при ультразвуковом исследовании и т.д.

Учение о пограничных состояниях здоровья у детей только еще формируется. Можно предложить следующий их перечень по группам: универсальные неспецифические клинические симптомокомплексы или синдромы (нейроциркуляторная дистония, вегетативная дисфункция, невротическое состояние, психастения, нарушения сна, снижение памяти и т.д.), изолированные маловероятные в состоянии здоровья симптомы и признаки, снижение иммунитета с повторными инфекциями, прогнозируемый по комплексу признаков риск возникновения болезни.

Более детальные формулировки пограничных состояний в обобщенном виде представлены ниже.

Здоровье и развитие

Ребенок – человеческий организм и человеческая личность, отличная от взрослого человека прежде всего динамизмом своего состояния, Доминирующим по сущности и значению процессом развития. Сам по себе процесс развития является естественной нагрузкой и функциональной пробой, приводящей организм ребенка в состояние ограниченной адаптации или даже временной декомпенсации каких-то функций («критические состояния развития»). Весьма возможно, что в этих условиях обязательное требование на хорошую реакцию на нагрузку и даже резервную мощность системы не совпадает (когда-то) с выполнением программы развития или ее конечной целью. Конечная цель развития – оптимальная реализация генетической программы с формированием взрослого человека с самыми высокими возможностями физической и интеллектуальной деятельности, сотрудничества и жизни в обществе, с гарантиями здорового и активного долголетия.

Генотип человека любой национальности или этнической группы безусловно достаточен для обеспечения такой программы развития Достижение или недостижение высокого уровня здоровья всегда отражает степень реализации программы оптимального развития, является итогом прежде всего качества процессов развития, его темпа, гармоничности и завершенности. Все это, в свою очередь, определяется взаимодействием детского организма и создаваемой для него семьей и обществом «интегральной среды развития». Отсутствие, частичное или полное наличие благоприятной среды развития является неотъемлемым условием формирования или неформирования здоровья ребенка.

Таким образом, все определения здоровья, принятые в медицине взрослого периода жизни, включая и ключевое определение, входящее в Устав Всемирной организации здравоохранения, должны в применении к детям иметь обязательное дополнение, характеризующее уровень и свойства развития, равно как и гарантии последующего оптимального развития. В качестве варианта такого дополнения можно предложить следующее.

«Здоровье ребенка это еще и констатация оптимальности всех направлений развития, его гармоничности и адекватности по темпу, а также наличия факторов и условий для оптимального последующего развития – гарантии достижения к взрослому периоду жизни самых высоких биологически детерминированных уровней физического, интеллектуального и нравственного совершенства, а также возможностей длительной, безболезненной и социально плодотворной жизни».

Именно сохранность и обеспечение процессов оптимального развития ребенка на всем протяжении как внутриутробного, так и всего периода постнатального роста и созревания определяют сущность и свойства здоровья каждого взрослого человека на любом отрезке его жизни. Детство – период активного «делания здоровья» на последующую жизнь И это «делание» должно исходить от взрослых – семьи, детского здравоохранения, институтов социальной защиты семьи и детства Главными в координации всего этого взаимодействия взрослых вокруг ребенка должны оставаться педиатры, психологи, педагоги, специалисты по возрастной физиологии. Если нужно выделять какие-то ведущие компоненты или направления профилактической педиатрии в обеспечении эффективного формирования здоровья ребенка и будущего взрослого, то их можно представить достаточно простым перечислением основных детских нужд или потребностей для нормального или оптимального развития – ребенок нуждается в 4 эссенциальных группах факторов обеспечения нормального (оптимального) развития

1. В любви, психологической поддержке и уважении. Любви нужно очень много и прежде всего от матери, родителей и близких людей. Любовь должна быть очень убедительной, чтобы в душе ребенка никогда не зародилось сомнение в том, что он любим. Ребенок, отлученный от матери или лишившийся ее внимания и ласки, сразу теряет потенциал нормального роста. Его нервно-эндокринные механизмы «переключены» на страх, тревогу или поиск убежища. И даже, если эта «темная полоса» в его жизни будет длиться недолго, то ее последствия для развития могут остаться необратимыми.

2. В комплексе мер защиты. Это хорошо отработанная безопасная среда в жилище, в автомашине, на улице, в школе. Дети всегда должны находиться под ненавязчивым наблюдением взрослых, их нужно обучать всем возможным формам безопасного поведения. Сюда же можно отнести и всю систему поддержки и коррекции здоровья через систему первичной и специализированной медицинской помощи детям. Наличие или отсутствие, доступность или недоступность, эффективность или неэффективность этой системы в корне меняют отношение опасности (безопасности жизни детей в регионе или стране в целом).

3. В «материальном» обеспечении процесса роста и развития. Ребенок «строит» себя из пищи, и конструкция организма сможет стать совершенной только при обеспечении самым широким и полным набором «материалов» или «деталей», поставляемых с пищей. Это называется адекватным многокомпонентно сбалансированным питанием. Оно должно быть обеспечено при подготовке женщины к беременности, затем на весь период беременности, затем на срок длительного грудного вскармливания. Потом уже включаются и проблемы оптимальности собственного питания ребенка до самого окончания роста и развития. Это один из самых ключевых, но и наиболее сложнорешаемых вопросов нашей профилактической педиатрии. Неоптимальное питание в настоящее время – одна из главных причин неоптимальности развития и здоровья детей и вырастающих из них взрослых. И многие тяжелые, и даже инвалидизирующие, заболевания людей взрослого и пожилого возраста имеют корни не в наследственности, не в экологических катастрофах того времени, а только в плохом питании выносивших их когда-то матерей.

4. В мерах по стимуляции физиологического развития. Это и обеспечение необходимой физической нагрузки, которая способствовала бы формированию скелета, развитию мышечного каркаса, развитию сосудов, гарантируя реализацию потенциала физического развития, высокой физической дееспособности на последующие десятилетия. Это и самые разные формы и методы сенсорной стимуляции, интеллектуальные и эмоциональные дозируемые нагрузки, проблемы и стрессы в ходе интенсивного и непрерывного обучения – воспитания с целью раскрытия горизонтов интеллекта, нравственности и духовности, творческого и художественного дарования.

Педиатры всегда придавали существенное значение роли процессов развития, их качества или аномальности, но почти исключительно применительно к генезу врожденной патологии или аномалий внутриутробного периода. Это нельзя считать правильным, так как достаточно интенсивные процессы роста и дифференцировки продолжаются и в постнатальные периоды детства. И здесь неблагоприятные воздействия, неоптимальность питания или режима жизни могут приводить к нарушениям развития. Это происходит на уровнях очень тонких дифференцировок, но тем не менее может иметь ключевое значение для субоптимальности формирующихся функций, регуляции или адаптационных возможностей. Причинами модификации генетической программы развития может быть не только явная агрессия каких-то факторов среды, но и прежде всего такие малозаметные влияния, как пограничное обеспечение или умеренные дефициты эссенциальных нутриентов питания, дефицита стимулирующих воздействий или сенсорных «пайков» – впечатлений, ощущений, общения, ласки и психологической поддержки. Такие «микроальтерации», или «микронеоптимальности» развития, могут определять снижение потенциала интеллектуальных возможностей, физической работоспособности, способности социализации, резистентности к инфекциям, опухолям или обменным нарушениям, сроки наступления возрастных инволютивных и дегенеративных сдвигов.

Любое острое и относительно нетяжелое заболевание ребенка, а тем более сумма последовательно переносимых заболевании, кроме своих специфических, непосредственно связанных с болезнью возможных последствий для развития вовлеченных в патологические процессы органов, сопровождаются более или менее значимыми системными нарушениями развития. Мы их также относим к «микроальтерациям развития». При заболеваниях такие альтерации могут быть обусловле­ны и действием этиологического фактора, и особенностями изменяющегося питания, и действием средств, применяемых с лечебной целью. Впрочем, здесь есть место и не только для микроальтераций, но и весьма существенным анатомогистологическим аномалиям приобретенного характера. Примеры – бронхопульмональная дисплазия после искусственной вентиляции легких, анатомические уродства мочевого пузыря, мочеточников, гортани, трахеи и бронхов после перенесенного гранулематоза Вегенера, множественная аневризматизация и стенозирование сосудов после болезни Кавасаки и т. д. Существенно отдаленные сроки реализации итогов развития не дают возможности судить о них на каких-то промежуточных этапах. Поэтому обретает существенный смысл и диагностика, и мониторинг состояния и степени оптимальности для ребенка той среды, в которой осуществляется его развитие. Это имеет огромное значение еще и потому, что при допущении неоптимальности среды возникающие нарушения развития, даже на уровне «микроальтерации», абсолютно и пожизненно необратимы. Поэтому сформулированный для задач диетологии развития принцип «предобеспечения» может быть вполне обоснованно распространен на все факторы среды оптимального развития. Ниже приводится схема отношений величины патогенного воздействия на детский организм и его влияния на здоровье.

Патогены и их влияние на организм ребенка
(от максимального до минимального уровней воздействия)

1. Смерть от облигатно инкурабельного воздействия.

2. Болезни и повреждения, – нозологически и клинически очерченные и специфические для патогена (высокий риск макро- и микроальтераций развития вследствие болезни или лечебных мероприятий).

3. Неспецифические синдромы и симптомокомплексы пограничных состояний здоровья (риск микроальтераций развития).

4. Субклинические функциональные, биохимические, иммунологические и другие сдвиги (реакции) с риском микронарушений процессов развития.

5. Минимальные и неощутимые для взрослого человека степени и дозы неблагоприятных воздействий и условий жизни, их суммирование со значимыми для ребенка последствиями в форме микроальтераций роста и дифференцировки.

Все патологические состояния и любые заболевания ребенка имеют «два уровня» или два «облика». Первый из них, как и в медицине взрослых, – лицо болезни с ее особенностями течения и исходов. Второй облик – глубинное нарушение нормального хода процессов развития на всем протяжении болезни как под влиянием ее факторов патогенеза, так нередко и от сопутствующих негативных влияний факторов лечения. Наконец, процессы развития в детстве могут реагировать на такие уровни неблагоприятных воздействий, которые не влияют на здоровье взрослых людей. Поэтому альтерации развития являются самыми вероятными и самыми частыми патологическими процессами в детском организме. Именно процессы развития, тонкие механизмы дифференцировок, совершенствование функциональных взаимосвязей и регулировок, процессы функционирования и качество функционирования высших мозговых функций, сложнейших взаимосвязей в иммунитете, в обеспечении надежности, экономичности и совершенства реакций жизнедеятельности, тонкие механизмы памяти и обучаемости, эмоциональные и психологические взаимодействия с семьей и окружающими, гениальность и творческое дарование, сотрудничество, резистентность в отношении растормаживания простых влечений и инстинктов – вот главные итоги неоптимальности развития, итоги, накапливаемые каждым ребенком-подростком – взрослым на протяжении всего периода роста и развития.

Понятие «состояния повышенного риска» может быть определено разными методами и формулами. По существу, это тоже подтверждение неоптимальности среды развития по одному, двум или большему числу характеристик.

При очень многих заболеваниях и смертельных исходах детских болезней, при нарушениях нормального роста и развития детей врач имеет дело со спецификой семейной социальной ситуации и ее универсальным широкоплановым неблагоприятным влиянием на больного ребенка. Как в России, так и в Западной Европе, и в США слагаемые этой неблагоприятной ситуации в плане степени участия в общем итоге могут складываться по-разному, но перечень социально-неблагоприятных факторов риска во всех странах примерно одинаков. Это нищета, плохое жилье, антисанитария, плохое питание (нередко из поколения в поколение), алкоголизм, наркомании, жестокость взрослых по отношению к детям, низкая обращаемость или доступность медицинской помощи, ее неадекватность. Любой из перечисленная факторов или условий может стать причиной грубых альтераций развития и высокого риска возникновения болезней, включая и смертельные, и инвалидизирующие. Плохие социальные условия или характеристики семьи уже являются полной гарантией неадекватного развития и нарушенного здоровья ребенка. Это одно из наиболее значимых состояний риска. Иллюстрацией этой значи­мости могут быть материалы, представленные в табл. 4.1.

Источник