«Когда он впервые что-то тихо сказал, я танцевала вокруг его кровати». Жена возвращает к жизни боксера, который чуть не погиб на ринге
Осенью 2013-го боксер Магомед Абдусаламов чудом избежал смерти из-за травмы, полученной на ринге. Его жена Баканай Абдусаламова рассказала Роману Муну, как поднимает мужа на ноги.
Магомед Абдусаламов стал известен в 2005 году, став на любительском ринге чемпионом России в тяжелом весе. Не попав на Олимпиаду в Пекине, он ушел в профессионалы. За следующие пять лет боксер провел 17 боев и все выиграл досрочно. Дрался очень зрелищно, часто при этом рискуя и абсолютно забывая про защиту.
В начале 2013 года Магомед поднялся на четвертую строчку рейтинга WBC и стал рассматриваться как претендент на бой против чемпиона мира Виталия Кличко. Его новым соперником стал кубинец Майк Перес.
В бою с Пересом Абдусаламов потерпел первое поражение на профессиональном ринге. Магомед получил переломы левой руки, носа, лицевой кости и черепно-мозговую травму, следствием которой стали отек мозга и тромб. Через несколько часов Абдусаламова ввели в состояние искусственной комы. Несколько дней спустя он перенес инсульт. Сообщалось, что у боксера почти нет шансов выжить, но он жив и уже начал говорить.
Магомед Абдусаламов с семьей живет и восстанавливается в США. Его лечение обходится в 20-30 тысяч долларов в месяц, ему помогали промоутер Андрей Рябинский, боксеры Сергей Ковалев, Руслан Проводников и другие. Роман Мун позвонил Баканай Абдусаламовой в Нью-Йорк и узнал, как ее муж возвращается к жизни.
– Я сразу поняла: что-то пошло не так. Я знаю своего Магу. Он не садится после раунда, когда чувствует себя хорошо, у него даже интервью про это брали. А тут он сразу сел. Одновременно показали его лицо – его глаза какими-то потерянными выглядели. Вообще все было не так в этот день. Дочка 10-месячная плакала, капризничала. Говорят же, что дети все чувствуют.
Даже на обычной работе ты не знаешь, что будет завтра. Можно выйти на улицу и машина собьет. Но, конечно, я за него боялась. Однажды, когда он попал в нокдаун, подумала: «Все, бросаем бокс. Не нужен нам больше бокс». Я в положении тогда была, плакала сильно. Но он бы все равно остался боксировать. У него была цель стать чемпионом мира. У него были болельщики, все ради них. Он говорил, что не может их подвести.
Он вроде хорошо себя чувствовал. Я у него постоянно спрашивала после боев: «Болит голова?». Он говорил: ничего не болит, нормально все. Если бы я знала, что такое с ним случится, то в пещере бы какой-нибудь закрыла.
Суд идет, но про это я ничего не могу говорить. Все только через адвоката.
Помню, когда он лежал в реанимации, нам не разрешали ничего, даже потрогать его. Он был весь опухший. Вокруг лед, под ним одеяло со льдом, сам он ледяной. Это все было нужно, потому что у него после операции поднималась температура.
Я на него смотрела и не верила, что это мой Мага. Все было будто во сне. Столько трубок, столько капельниц на нем. Я не понимала, как такое могло случиться с моим сильным и красивым Магомедом. Ездила к нему в больницу по скоростной трассе, на которую он мне раньше не разрешал выезжать. Но мне приходилось. Час туда, час обратно.
Через два месяца нас перевели в реабилитационный центр. Там было меньше трубок, но он все равно не шевелился. Помню, какая была палата: он лежит и еще трое. Показывала ему разные цветные бумаги, говорила: посмотри на красный, на желтый, на зеленый. Хотела понять, соображает ли он, потому что врач сказал: он сейчас не может думать, у него повреждено место, которое отвечает за мышление. Спрашиваю у Магомеда: сколько будет два плюс два? Три плюс один? Он отвечает, шевелит пальцами, еле-еле, но показывает. Показываю его врачу, говорю: «Видите, а вы сказали, что он не может думать». Врач удивляется: «Ничего не могу сказать».
Он плохо открывал глаза. Открыл один, второй не открывает. Как выяснилось, у него жидкость была в мозгу и голове. Когда он открыл глаза, это, конечно, была радость. Когда он первый раз мне тихо что-то сказал, я от радости танцевала вокруг его кровати. Он на меня смотрит и будто показывает: что с тобой, ненормальная, что ли?
Нас вроде бы выписали в сентябре 2014-го, я забрала его домой. Потом оказалось, что в первой больнице, где он лежал в реанимации, допустили пролежни на копчике. Долго лечили, потом в ноябре сделали операцию. Внутри инфекция – еще два месяца лежали в больнице. Нам уже говорили, что у него там чуть ли не сепсис в крови. Чуть сама с инфарктом не слегла. Потом ему сказала дома: «Все, Мага, хватит уже».
В ноябре-декабре прошлого года ему стало хуже. Хорошо, что когда вызываешь 911, они приезжают за одну минуту. У него давление упало, инфекция какая-то, он лежал в реанимации просто никакой. Я сидела, рыдала и думала: «Мы же тебя вытащили, почему опять?». Но мы прошли и это.
Сейчас у детей каникулы в школе, а обычно мой день начинается в семь. Я отправляю детей в школу с завтраками, потом начинаю его кормить, умывать и брить. Он у меня как депутат Народного Собрания должен быть, каждый день выбритый. Одеваю его, потом процедуры, потом в реабилитационный центр. Там он занимаемся, где-то за час устает, едем домой обедать.
В 4 часа у нас лекарства. Когда погода хорошая на улице, выходим с детьми в парк погулять. Я включаю музыку, дети танцуют, он улыбается, ему нравится смотреть на детей. Вечером ужин и сон.
Ночью я ставлю будильники, потому что мне каждые два-три часа надо его поворачивать, чтобы пролежни не образовались.
Мы живем в доме у друга Магомеда, Амина Сулейманова. Он помогает мне поднимать Магомеда с кровати, сажать его в ванную. Он на руках его сажал в машину, помогал возить в реабилитационный центр. Медсестра иногда приходит, но без его помощи я бы не справилась. Я ведь и по-английски тогда толком не могла говорить.
Прямо сейчас Магомед лежит в зале на диване, дети лежат на другом диване и смотрят фильм. Он уже может обнять, улыбаться. Но у него правая сторона тела совсем не работает: ни рука, ни нога. Он даже когда улыбается, то только одной стороной. Левая сторона работает, но он не может, например, встать сам. Он даже сам сидеть пока не может, я его придерживаю. Когда мы разговариваем, он очень тихо говорит. Окружающие не слышат, а я его понимаю, привыкла. Кушать мы начали совсем недавно, а до этого у него была трубочка в желудке, ему наливали туда жидкую еду. Пить он тоже не мог.
Помню, как мечтала, чтобы он глаза открыл, чтобы пальцем пошевелил. Он тогда ничего не мог делать, а сейчас он в сознании, я постоянно ему что-то шепчу, дети бегают вокруг него, он улыбается. Для его ситуации это уже большой прогресс. Самое трудное, конечно, позади. Но впереди большая работа. Я хочу, чтобы он встал и ходил.
В Америке, когда он только поступил в больницу, мы бегали за врачами, спрашивали, что будет, а они не могли даже сказать, останется ли он жив. Не хотели брать на себя ответственность. Только один врач сказал: «Потерпите, подождите, он молодой, сильный». Тоже неуверенно, но хоть чуть-чуть нас поддержал. Еще один врач недавно сказал мне: «Честно говоря, он ходить не будет». Я говорю: «Давайте вспомним, что он и жить не должен был».
Другого врача на днях спрашиваю: «Как думаете, когда он будет шевелиться?». Он говорит: «Давай я покажу тебе картинку его мозга». Показал, что у него повреждена левая часть, там есть промежуточек, где мозг умер, там жидкость. Есть другая зона, там все темненькое, врач сказал: «Будем надеяться, что посветлеет и что-то изменится». Я говорю: «Давайте посмотрим не на картинку, а на него. Месяц назад и сейчас – видите разницу?». Врач: «Да, я вижу разницу, он лучше выглядит». Я говорю: «Тогда выключайте свою картинку. Будем смотреть на него».
Источник
Фатальная травма Магомеда Абдусаламова: что случилось с ним
Здравствуйте друзья и читатели сайта boxingblog.ru , многие любители бокса озадачены тем, что случилось с Магомедом Абдусаламовым. Ведь этот тяжеловес славился своим богатырским здоровьем и серьёзным числом побед. Но в тот мрачный вечер с самого начала что-то пошло не так.
Магомед Абдусаламов всегда шёл до конца, превозмогая боли и травмы. Это проявление мощной воли и характера. Однако однажды это не стоило ему жизни. Виноватыми в той ситуации оказались и медики, и бюрократия.
Предпосылки на тренировке
Была рядовая тренировка в рамках подготовки к бою с кубинским оппонентом Майком Пересом . Во время пробежки Мага (так его называли друзья и соратники) упал в обморок. Ситуация повторилась спустя три дня. Такие проблемы вынудили боксёра обратиться к врачам.
Он прошёл тестирование, была выявлена аритмия, и медики рекомендовали ему качественный отдых и тотальное медицинское обследование. Но боксёр не мог отменить предстоящий матч, надеялся на своё здоровье и продолжил тренироваться. Ведь в случае триумфа он получал возможность побороться за чемпионский мировой титул.
Последняя схватка
Магомед Абдусаламов до встречи с Пересом одержал 18 побед. И все его противники не продержались до финального гонга. И матч с Пересом, датированный 02. 11.2013, не пророчил россиянину огромных проблем.
Однако всё вышло совсем иначе. И для Магомеда это стал последний бой в карьере. Российский боксёр славился мощнейшим, даже карающим ударом, но имел определённые технические огрехи. Ими и воспользовался кубинец.
Уже в первом раунде Мага пошёл в атаку с одиночных штурмов и заваливал корпус. Перес был готов к таким манёврам и отвечал контрударами – жёсткими апперкотами.
Россиянин подставлял рёбра, пропускал штурмы в голову, и уже в начальном раунде сломал руку . Также были подозрения на перелом челюсти. Опухла левая сторона его лица. В перерыве он интересовался у секундантов по предмету наличия у него переломов, поскольку сам не ощущал болей.
Повреждения были очевидными, но рефери и медики не остановили матч. А дагестанец продолжил схватку. Он бился самоотверженно, но нёс существенные потери. После седьмого раунда его левый глаз залился кровью.
На риск шли оба бойца, особенно россиянин. Они раскрывались, искали лазейки к победе. По времени больше инициатива была у Магомеда, но соперник грамотно оборонялся и проводил фатальные контратаки. В восьмом раунде он сломал российскому боксёру нос. Но матч не прекратился, а дагестанец продержался до заключительного гонга, но всё же уступил.
Бюрократия и халатность
После боя с Пересом, Магомед жаловался на сильные головные боли. Но вместо госпиталя его направили делать тест Кинга-Девика. Он с большими сложностями его преодолел.
Затем боксёр был вынужден сдавать мочу на анализ. Результат выявил присутствие в ней крови. Самочувствие Магомеда ухудшалось, а начальник медицинского отдела в спортивном центре не вызывал врачей и рекомендовал добраться до больницы на такси, и поспешно удалился.
Такси прибыло спустя 20 минут. В автомобиле Абдусаламова вырвало и он неоднократно падал в обморок. Его доставили в клинику, где в приёмном покое пояснили, что врачи примут в срочном порядке лишь после звонка в службу 911.
В итоге вся волокита продлилась 35 минут, и было потрачено драгоценное время. Обследование определило наличие тромба. Предстояла тяжёлая операция на правом полушарии.
Позиция медиков
Магомед получил тяжелую черепно-мозговую травму. И из-за разных промедлений ему не удалось избежать инсульта.
Его ввели в состояние искусственной комы , трепанировали черепа и ликвидировали образовавшийся тромб.
Для профилактики потенциальных осложнений была удалён небольшой объём костной ткани.
Последствия
Боксёр в этой ситуации остался жив только за счёт своего могучего здоровья. Но из-за этой травмы у него парализовало всё правую сторону, и он стал инвалидом .
Врачи давали мрачные прогнозы, утверждая, что нужно смириться с его инвалидностью. Но жена боксёра не сдаётся и верит, что его состояние здоровья улучшится, и он встанет на ноги.
В 2016-м году он даже смог снова говорить (но очень тихо). Также ранее для питания ему в желудок поместили трубочку, через которую наливали жидкую пищу. Пить Магомед тоже не мог.
Многие поклонники и любители бокса интересуются, что с ним сейчас? Он также прикован к постели, но уже может нормально есть и пить. Это очевидный прогресс.
За тот роковой бок он заработал 40 000$. Но реабилитация потребовала расходов в 1 млн. $. Поддержку оказывали русские и иностранные спортсмены. Отец Маги подал иск в суд по поводу халатности спортивных чиновников и медслужб Нью-Йорка. Спустя три года пострадавшей стороне была выплачена компенсация 22 млн. $ .
Только эти деньги служат слабым утешением для самого Маги и его родных. Просматривая видео о боксёре в его плачевном положении, все надеются на чудо и полное выздоровление.
Источник
Магомед Абдусаламов продолжает идти на поправку
Состояние российского супертяжеловеса Магомеда Абдусаламова, получившего тяжёлую черепно-мозговую травму в бою против кубинца Майка Переса в ноябре прошлого года, продолжает улучшаться, сообщает AllBoxing.
Напомним, что в ходе поединка Магомед получил переломы левой руки, носа, лицевой кости и черепно-мозговую травму, повлекшую за собой отёк мозга и тромб. В ходе хирургической операции по извлечению тромба часть черепа боксера была удалена, чтобы уменьшить давление оттекшего мозга на черепную коробку, но, к сожалению, к тому времени уже произошло множественное кровоизлияние в мозг, усугубившее и без того тяжёлое состояние боксёра. После операции врачи ввели Магомеда в состояние медикаментозной комы и почти не давали ему шансов на выживание. Магомед не мог самостоятельно дышать, был подключен к аппарату искусственного жизнеобеспечения и длительное время пребывал в коматозном состоянии.
После того, как врачам удалось «разбудить» Магомеда, его состояние начало медленно улучшаться. Периоды улучшения чередовались с периодами нахождения в кризисном состоянии, но после того, как прогресс стал очевидным, врачи перевели Магомеда в специализированный реабилитационный центр для больных с травмами мозга. После этого Магомед перенёс операцию по реконструкции черепной коробки и ещё несколько других операций. С тех пор общее состояние боксера неизменно улучшается.
Как рассказала супруга боксера Баканай Абдусаламова, Магомед понимает буквально всё, узнает родных и близких, пытается говорить. Магомед хорошо владеет левой рукой, постоянно делает упражнения: сжимает резиновый мячик, тянет эспандер, бросает и ловит мяч. Правая рука реагирует на раздражители, но двигаются только пальцы, а сама рука пока без движения. Такая же ситуация и с правой ногой. Зато левой рукой Магомед даже пробует писать, хотя даётся это ему нелегко. Дело в том, что несмотря на то, что Магомед – левша, до травмы он писал правой рукой.
Магомед способен различать цвета, делать в уме арифметические действия. Глотательный рефлекс в последнее время тоже значительно улучшился. Пока врачи разрешают родным Магомеда давать ему только кусочки льда, зато сами медработники уже начали кормить его мороженным, йогуртом и фруктовым соком, причем Магомед сам способен держать в руке ложку и подносить её ко рту. Когда глотательный рефлекс восстановится в должной мере, врачи полностью откажутся от кормления через трубку. Медработники говорят, что прогресс глотательного рефлекса напрямую связан с прогрессом владения речевым аппаратом: когда улучшается глотание, улучшается и речь.
С Магомедом занимаются на специальном тренажёре, который помогает развивать «шагательные» движения левой ногой. Магомед проявляет настоящий чемпионский характер, и даже пытается встать. «Недавно он подозвал меня и сказал отчетливо «хочу встать, – продолжает делиться супруга боксёра. – Я помогла ему немного, и он уперся левой рукой и ногой, явно пытаясь встать, и ему удалось немного приподняться. Хотя делать это пока не разрешают, опасаются, что он может упасть».
Прогресс состояния Магомеда его супруга связывает не только с чемпионским характером мужа, но и с возможностью находиться в специализированном реабилитационном центре, где Магомеду оказывается должный уход. «Если бы не помощь Андрея Рябинского, благодаря которому Магомед находится здесь, даже не знаю, что бы с нами всеми было, – говорит Баканай. – Рябинский оплачивает пребывание Магомеда в реабилитационном центре, и благодаря всем процедурам и упражнениям состояние Магомеда улучшается. Огромное спасибо Андрею Рябинскому за это от всех родных и близких Магомеда, мы очень ценим его помощь и заботу. В том, что состояние Магомеда улучшается, есть большая заслуга лично Андрея Рябинского».
ВИДЕОЗАПИСЬ боя Перес-Абдусаламов
Источник