Ничего нет. Ни семьи, ни работы, ни здоровья для этого.
Ничего нет. Ни семьи, ни работы, ни здоровья для этого.
Сообщение Ботаник » 12 дек 2017, 18:03
Бестолковый. Именно с этого слова хочу начать свой рассказ. Всю жизнь я был человеком, от которого не было никакого толка, который ничего не умел делать, который ничего в жизни не добивался даже при наличии такого желания.
Я устал ждать, когда наступят перемены, когда мои попытки что-то изменить. что-то изменят. Год от года становится только хуже и хуже. Я начинаю уставать так жить и в голову начинают лезь нехорошие мысли.
Думаю, не стоит говорить, что в детстве я был ботаником, над которым издевались в школе (а потом и в университете). При этом я не был тем ботаником, который хорошо учился. Учился я очень плохо. С детства у меня были проблемы со здоровьем. Я всегда был очень маленьким. И без того не отличаясь особым здоровьем, я по своей глупости часто получал травмы, которые усугубляли моё положение. Например, в детстве я неудачно покатался на санках и сильно повредил спину и теперь мучаюсь с межпозвоночной грыжей. У меня очень плохое зрение, я без очков ничего не вижу. Я аллергик. Астматик (хотя и не в тяжёлой форме). К тому же у меня с рождения были проблемы психологического характера. Я никогда не умел общаться с людьми, особенно с коллективом (собственно, почему надо мной и издевались в школе).
И вот когда пришла пора зарабатывать и жить самостоятельно, тут-то я и осознал, как всё плохо. Меня нигде не берут на работу, а если и берут (что бывает очень редко), то коллектив также, как и в школе, начинает заниматься травлей и в итоге приходится уходить.
Казалось бы, можно как-то бороться, пытаться что-то найти. Но мне постоянно не везёт. И вот новая напасть. Опять не повезло и я угодил под машину (виноват был водитель). Сейчас я сижу дома в гипсе в неизвестности, что будет дальше. Есть опасение, что сломанная нога не будут функционировать как надо. Причём, если это случится, то вероятность, что мне удастся выбить у государства пенсию по инвалидности, очень низка (у нас даже люди без ног, как известно, много «бегают», чтобы этого добиться).
И если я даже со здоровыми ногами ничего не мог сделать, то что будет с больными. От этой мысли мне хочется вообще уйти из этой жизни. Здесь от меня нет НИКАКОГО толка, одни проблемы. Сколько можно их доставлять маме?! Конечно, я не хочу и, скорее всего, не буду «это» делать, понимая, каково будет маме, но порой думаю, что было бы наверное лучше, если бы тот автомобиль сбил меня насмерть. Вроде как и не суицид и проблемам конец.
Да, чуть не забыл. Мне уже 33 года, не женат, никогда не был, никогда не было даже девушки. Всю жизнь я пытался кого-то и что-то найти, но за 33 года так и не нашёл. За 33 года относительно лучшего периода своей жизни. Сейчас же я уже немолодой, калешный и намного менее перспективный, чем раньше. О собственной семье можно уже забыть навсегда. Найти бы хотя бы работу. Только вот работы для тупых ботаников не существует в природе.
Источник
Что делать, когда нет здоровья?
Каждый из нас слышал, что «главное в жизни здоровье, а остальное придет со временем», утверждение истинно верное. Но как быть тем, у кого не осталось сил бороться с поставленным диагнозом или даже несколькими? Да что говорить о борьбе с болезнью, если нет сил, даже улыбнуться. В этой статье поговорим о самом важном: о вере в себя.
В округ так много людей, но ты совершенно один, не с кем поговорить, рассказать о том, что волнует, да в принципе уже и не хочется. Ненавидеть себя за эту беспомощность, срываться на родных стало привычкой. Кто виноват, и как жить дальше?
Порой мы сами не замечаем, как отталкиваем тех, кто искренне желает нам помочь. А находясь наедине с самим с собой, остается только жалеть себя. Вы не задумывались, к чему может привести эта жалость и что она из себя представляет? На мой взгляд, жалость к себе не что иное, как самоуничтожение , ведь человеческие возможности безграничны. Оглянитесь вокруг, у всех этих на первый взгляд беззаботных людей тоже есть проблемы, у каждого свои, но они есть. Может в этот момент кому-то хуже, чем вам?
С овременная медицина не стоит на месте, и возможность улучшить свое самочувствие есть, за исключением редких случаев. Ваши возможности не могут быть ограничены полностью. Не можешь ходить? Рисуй, пиши, твори. Не слышишь? Смотри, научись замечать то, что не видят другие. Найди в себе силы и помоги таким же, как ты, если не делом, то хотя бы словом. Ты сможешь понять его как никто другой. Организуйте группу, встречайтесь, общайтесь, занимайтесь благотворительностью. Даря радость ближнему можно испытать невероятную легкость и счастье. Никто не говорит о внесении огромных сумм в благотворительные фонды, но вы можете сделать что-то своими руками и подарить эти поделки сиротам, одиноким старикам, они будут рады простому вниманию. Не можете довериться посторонним – обратитесь к психологу, уж он вас точно выслушает.
В се еще кажется, что это не по силам, да и возраст не подходящий? Загляните к себе в душу, вспомните такого озорного хулигана, которым вы раньше были, что произошло потом? Ведь возраст – это просто цифры от которых ничего не зависит. Один человек может быть мудрым в 20, другой и в 50 не сможет понять, что действительно важно. А важно только одно – ваша собственная жизнь. Не зацикливайтесь на своих заболеваниях, отпустите ситуацию, возможно, вся ваша беспомощность просто самовнушение.
Источник
Как выжить когда нет здоровья
Как выжить, когда нет лекарств и денег на них
Татьяна Кирсанова
Без ежедневного приема лекарств они умрут. Одни — через год, другие — через месяц, некоторые — уже завтра. Для них пилюли — это жизнь. Так написано и в истории болезни. Возможность просыпаться по утрам им гарантируют только те препараты, которые действительно помогают. Они нуждаются в них, как в воздухе. Если нужного медикамента вдруг не окажется в аптеке, начнется обратный отсчет. Нередко он идет на часы. У них есть гарантированное государством право на бесплатные лекарства. А вот времени на их поиски — нет.
Хозяйка медной горы
«Вы простите, по телефону со мной не очень удобно общаться, — извиняется Вика Рыжкова, назначая место встречи. — Есть речевые проблемы. Правда, сейчас уже меньше». У этой миловидной обаятельной девушки редкое генетическое заболевание — болезнь Вильсона-Коновалова. Плохо поддающийся лечению недуг не дает выводить из организма медь. А она содержится абсолютно во всех продуктах питания.
Избавляться от медных излишков помогают лекарства. Точнее, единственный зарегистрированный в России препарат — купренил. Если не принимать его на постоянной основе, органы постепенно откажут, и человек умрет. Медленно и мучительно.
«Первые симптомы болезни появились, когда мне было 25, — начинает рассказ Вика. — Я вдруг начала испытывать затруднения в глотании любой пищи и даже воды. Кроме того, меня штормило при ходьбе».
Девушка вспоминает, что через год у нее заметно ослаб голос, речь стала нечленораздельной. Вскоре она уже не могла писать от руки, а по ночам ее мучили жуткие боли в левой кисти: «Буквально все валилось из рук, я спотыкалась на ровном месте, потом меня неожиданно перекосило — свело левую сторону лица».
Обратилась к врачам. Диагностировали невроз и приводящий к судорогам недостаток витаминов. «К такому мнению пришли три разных невролога, и лишь один отправил меня на томографию, — продолжает она. — МРТ показало токсические поражения мозга. То, что это избыток меди, выяснилось позже, когда я, наконец, нашла своего доктора».
Теперь он для нее первый после Бога: без его рекомендаций она не ест, не пьет — да и вообще не живет. Обсуждает с ним любое отклонение от привычного состояния. Даже переехав из Петербурга в Москву, любимому врачу Вика не изменила. Девушка считает, что хороших докторов в принципе немного, а специалистов по ее болезни — единицы.
Медь в моей голове
«Коноваловцы» — так медики называют пациентов с болезнью Вильсона-Коновалова — могут существовать, только придерживаясь строгой диеты. Поскольку медь есть во всем съедобном, людям с таким диагнозом приходится считать не калории, а количество проглоченного микроэлемента. Для здорового человека норма — два-три миллиграмма в день, для «вильсонят» — до одного.
«На этапе реабилитации в моем рационе осталось около 20 наименований продуктов, — поясняет Рыжкова. — Исключить пришлось не только те, где много меди, но и то, в чем ее количество неизвестно: например, чернику, вишню, кабачки и другие овощи и фрукты. Заставила себя воспылать любовью к творогу, которого раньше для меня не существовало, и распрощаться с любимым какао. Правда, сейчас, в состоянии ремиссии, могу позволить себе некоторые лакомства из разряда запрещенных — пару кусочков шоколада или морепродукты». Но, даже соблюдая строгие пищевые ограничения, без лекарств «коноваловцам» не выжить.
С перебоями в поставках купренила Вика столкнулась через год после выявления заболевания. «Случилось то, чего я больше всего боялась: таблетки, которые позволяют мне жить, исчезли из наших аптек. На прилавки они попадают в основном через госзакупки, — уточняет девушка. — Обычно я приобретаю купренил впрок — раз в полгода. Когда приблизилась пора пополнить закрома, я прошлась по всем аптечным интернет-сайтам — моего лекарства нигде не было».
Девушка испытала настоящий шок.
«Понимаете, мой самый страшный сон воплотился наяву. Ведь когда я узнала, что препарат, дающий мне возможность жить, у нас в стране один и альтернативы ему нет, во мне поселился страх, — признается она. — Постоянный. Я думала: а вдруг его перестанут закупать? Что тогда делать? Где его брать?»
Оказавшись лицом к лицу со своим кошмаром, Вика начала действовать. Изучив ситуацию с купренилом в соседних странах, срочно отправилась на Украину — в Запорожье.
Пилюли как спасение
«Там я закупилась таблетками на год и, немного успокоившись, приступила к собственному расследованию, — говорит Рыжкова. — Оказалось, что израильская фармацевтическая компания, производящая препарат, за полгода до описываемых событий официально уведомила, что линия по производству купренила будет приостановлена на реконструкцию. Чтобы наши чиновники от здравоохранения загодя озаботились приобретением нужного количества медикамента на период прекращения поставок. Но в Минздраве, как я поняла, пропустили это мимо ушей, в ходе очередных госзакупок препарат не был выставлен на аукцион. В определенный момент купренил на аптечных складах закончился, и российские «коноваловцы» остались без жизненно необходимого лекарственного средства».
Вика поделилась опытом в соцсетях, к ней обратились такие же «медные» люди. В основном с мольбой о спасении. «За время отсутствия «животворящего» препарата я познакомилась с множеством отечественных «вильсонят» — у меня в друзьях их сейчас больше полутысячи, — уточняет она. — Люди интересовались, где в ближнем зарубежье можно купить таблетки и как их провозить через границу. Выяснилось, что многие сидят без пилюль уже несколько месяцев: их состояние резко ухудшилось, у некоторых участились эпилептические припадки».
Рыжкова не смогла не отреагировать. С особо нуждающимися поделилась собственными запасами.
«Отправила в Тюмень и Красноярск: там были наиболее острые формы. Остальным открыла явки и пароли: где купить и как провозить. Моему примеру последовали и другие «коноваловцы»: у кого были излишки, стали отправлять их самым нуждающимся. Более того, некоторые действовали в ущерб себе. Отдавая последнюю упаковку, они рассуждали так: я смогу продержаться до подхода подкрепления, а наиболее тяжелые — нет».
Неожиданно к закрытому сообществу начали присоединяться и здоровые. Предлагали содействие в приобретении и доставке лекарства. Из разных уголков планеты. Кто не мог помочь таким образом, просто перечислял деньги. На покупку препарата для малоимущих.
Купренил — препарат не дешевый, в зависимости от региона стоимость варьируется от полутора до двух с половиной тысяч рублей. Больным с тяжелой формой на месяц нужны две, а то и три упаковки.
«Коноваловцы» должны получать лекарство бесплатно, по рецепту врача. Но это если купренил есть в аптеке, а если нет? «Тогда покупай за свой счет, — поясняет Вика. — Для многих это неподъемные суммы. Такие люди попали в «двойной котел»: мало того, что нужно умудриться добыть жизненно важное лекарство, так еще необходимо достать на него денег».
Альтернативный ход
Вика вспоминает, что за полгода, пока купренил не поставлялся в Россию, ее квартира превратилась в аптечный склад: «Поскольку я оказалась своеобразным координатором проекта, все добытые медикаменты свозились ко мне домой. Я занималась и логистикой, и бухгалтерией. Самое сложное было определить, кому отправлять в первую очередь, а кого оставить дожидаться следующих поступлений».
Одновременно Рыжкова пробовала призвать к ответу ведомства, по вине которых больные Вильсоном-Коноваловым были поставлены на грань выживания, и пыталась повлиять на ситуацию с возобновлением поставок купренила в Россию.
«При помощи знакомого юриста я написала заявление в прокуратуру. К решению проблемы подключился Росздравнадзор. В результате спустя почти семь месяцев после исчезновения необходимый нам препарат вернулся на прилавки российских аптек. А вот виновные в его временной недоступности так и не нашлись».
По ее словам, с тех пор в Москве и Петербурге перебоев с поставками купренила не наблюдалось. Однако в других регионах достать его по-прежнему бывает сложно. «Когда госзакупки жизненно важных лекарств с федеральных плеч переложили на региональные, наше лекарство вновь попало под удар, — вздыхает собеседница. — Из-за высокой стоимости в некоторых субъектах на него попросту не выделяют денег. Живущим там пациентам с болезнью Вильсона-Коновалова чиновники предлагают найти способы альтернативного лечения. При этом они не могут не знать, что такового не существует».
Чтобы прояснить ситуацию с Викторией Рыжковой, мы обратились в комитет здравоохранения Санкт-Петербурга. Однако спустя неделю на редакционный запрос так никто и не ответил.
Дышите как хотите
Санию Хузяхметову из Ижевска, страдающую идиопатическим легочным фиброзом, удмуртские врачи также пытаются лечить дешевыми муколитическими препаратами. Взамен рекомендованного ей жизненно необходимого средства выписывают копеечный амброксол. «Это самое простое разжижающее мокроту средство, назначаемое при банальной простуде, — поясняет Сания. — Всем понятно, что оно не в состоянии облегчить мои страдания».
Три года назад 52-летняя женщина ощутила затруднения при дыхании. «Появилась одышка, которая с каждым днем усиливалась, — вспоминает Хузяхметова. — После обследования пульмонолог поставил диагноз: идиопатический легочный фиброз, стадия сотового легкого, быстро прогрессирующее течение». Чтобы продолжить рассказ, ей требуется пауза. Не только чтобы справиться с волнением, но и элементарно отдышаться.
Лечение ей подбирали больше года — методом проб и ошибок. «Летом 2017-го меня госпитализировали в пульмонологическое отделение одной из ижевских больниц — для уточнения диагноза и назначения терапии. В качестве основного препарата, призванного приостановить развитие болезни и облегчить состояние, выбрали метипред. Но он не дал положительного эффекта, — с трудом восстановив дыхание, продолжает собеседница. — Одышка усилилась, я буквально задыхалась. Только спустя год мне прописали нинтеданиб (торговое название — «Варгатеф». — Прим. ред.). Это единственное лекарство, действительно помогающее при моем заболевании. Но по причине заоблачной стоимости доктора не спешат его назначать».
Источник