Как признаться мужчине, что у тебя проблемы «по женской части»
Критические дни, гинекологические заболевания… Не каждая женщина готова сказать об этом своему партнеру. Как решиться на это? Подскажет наш эксперт.
Да, тема деликатная. Но, в общем-то, ничего «криминального» в ней нет. Но почему-то многих женщин пугают такие разговоры. В чем причина? В неумении подобрать правильные слова, в неопытности или чем-то другом? А главное, как справиться со своим страхом и откровенно поговорить с любимым? На все эти вопросы ответит Анна Краснова, психолог, провокационный коуч, автор тренингов в рамках проектов «Психология для умных», «Путешествия со смыслом с Анной Красновой», «Козловедение».
« Нет ничего сложного в том, чтобы сказать мужчине о месячных. Говорить об этом нужно так же просто и естественно, как о больном горле или насморке — достаточно фразы: «Дорогой, у меня критические дни». Ведь наличие месячных — это естественный процесс! А вот их отсутствие должно наводить на мысли о беременности, гормональных нарушениях или даже о начале климакса.
Да, другое дело, когда идет речь о молочнице или каких-то гинекологических заболеваниях. Но молочница (кандидоз) — не венерическое заболевание, поэтому стеснения и ужаса «как сказать» тоже вызывать не должна. Тем более, что она может возникать по разным причинам — от банального нарушения режима до снижения иммунитета.
Новый или старый? Большая разница
Говоря о том, как сообщить мужчине о своих «женских проблемах», надо учитывать: у тебя новый партнер или постоянный?
Если новый, то о таких вещах, как цистит или молочница, вообще можно ничего не говорить: сначала вылечись, а потом уже вступай с мужчиной в интимные отношения.
Если же партнер постоянный, то тут другая история. Почему ты боишься сказать ему то, что касается твоего здоровья? Почему возникает дискомфорт при разговоре о таких естественных вещах? Причин может быть несколько – давай в них разберемся.
1 Ты стесняешься своей чувственности. Как известно, в СССР считалось неприличным говорить об интимной сфере. Более того, на такие темы было наложено табу. И до сих пор мы расхлебываем последствия этого тотального запрета. Ко мне за помощью обращается довольно много женщин, и скажу по опыту работы с ними: все, что касается собственной женственности, чувственности, принятием и проявлением себя как женщины, у многих под запретом. А именно из-за этого возникают проблемы в личной жизни.
2 Страх быть самой собой. Как правило, он идет из детства, когда родители давили на дочь, запрещали ей общаться с мальчиками, говорили, что естественные проявления чувств – это стыдно. Возможно, именно по этой причине ты думаешь: «Если у меня есть какие-то проблемы в сфере гинекологии, то со мной определенно что-то не так». Или возникает паника при мысли о таких разговорах с партнером, поскольку тебя мучает страх: «А вдруг я ему признаюсь в своих «женских проблемах» – и он перестанет меня хотеть?!» Если это так, то тебе лучше обратиться к психологу, чтобы с помощью специалиста избавиться от этих страхов.
3 Еще одна неприятная причина – установка, что ты всегда должна быть «востребована»: «Я не могу позволить себе быть больной, слабой». Женщине кажется, что она нужна и интересна мужчине только тогда, когда у нее все хорошо. Но от болезней и различных проблем никто не застрахован. И делать вид, что с тобой все в порядке, вопреки своему состоянию, это совершенно не нужное проявление «героизма»! Представь себе ситуацию: вот такая «героиня» пришла на работу, например, с гриппом, и, умирая, трудится с температурой. Эта женщина совсем не герой, а вредитель! Она заразит сотрудников и при не будет эффективно работать в силу своего плохого самочувствия.
4 Страх довериться партнеру. Часто женщина не говорит мужчине о том, что у нее «женские проблемы», потому что боится — например, что он начнет ее обвинять или бросит. В таких отношениях нет доверия, а женщина запугана и не уверена в праве на свои естественные проявления. Да, конечно же, есть мужчины, которые могут обидеть недоверием или обвинить в чем-то. Но тогда задумайся: а зачем в принципе тебе нужны такие отношения? Почему ты живешь с мужчиной, которому нельзя довериться?
Подведем итог. Если у тебя возникли проблемы «по женской части» и ты боишься поговорить об этом с мужчиной, подкинь ему литературу на эту тему — пусть он почитает и поймет, что гинекологические заболевания — не венерические, заразиться ими невозможно, но относиться к ним нужно серьезно. В крайнем случае, можешь взять мужчину с собой на прием к врачу — пусть специалист сам ему все объяснит.
Если же ты, несмотря на все наши доводы, все равно продолжаешь испытывать страх — обратись к психологу, чтобы выяснить, в чем причина.
Источник
Как рассказать партнеру о своих проблемах со здоровьем
Сейчас мы будем говорить не о коронавирусе, а о более серьезных особенностях организма – об инвалидности.
В обществе принято считать, что инвалидность – это ряд заболеваний, вызывающих проблемы с опорно-двигательным аппаратом или когнитивными функциями. Но на самом деле это куда более обширное понятие. Инвалидность могут получить люди с волчанкой и с психическими расстройствами, к ней может привести даже депрессия. Каждый такой случай индивидуален, как и отношение человека к особенностям своего организма.
Людям, не испытывающим особых проблем со здоровьем, вряд ли удастся полностью разобраться в том, как следует говорить об инвалидности. Поэтому Хейли Мосс, страдающая аутизмом, решила поделиться с нами, а главное, с людьми с особенностями опорно-двигательного аппарата тем, как же стоит заводить разговор об этой проблеме.
Писать ли об инвалидности в тиндере?
Определить, есть ли у человека проблемы со здоровьем, зачастую по фото почти невозможно. Поэтому здесь два варианта: вы можете сразу осведомить пользователей о своих особенностях, написав о них в шапке профиля. Тогда будьте готовы к тому, что это значительно снизит количество свайпов вправо. Вы также можете умолчать об инвалидности, и в этом случае стоит быть готовым к еще более неприятному развитию событий. Допустим, вашего собеседника сильно смутит тот факт, что вы человек с инвалидностью. Общение быстро сойдет на нет, и получится, что вы потратили время зря и, возможно, стали сомневаться в себе.
«И в работе, и в сети я всегда открыто заявляю о том, что я аутист, – пишет Хейли, – но когда дело доходит до романтических отношений, я всегда стараюсь выждать наиболее подходящего момента, чтобы рассказать о себе. Правда, есть проблема. Так как я публичный человек, узнать информацию обо мне нетрудно. Если вбить мое имя в «Гугле», первое, что вы там найдете, – мой диагноз. Поэтому мне в любом случае стоит не затягивать с признанием либо рассчитывать на то, что эту тему поднимет мой собеседник».
Стоит ли спешить с признанием?
Билл Вонг, аутистический терапевт с инвалидностью, как-то решил сознаться в своем диагнозе в самом начале знакомства с девушкой. Как позже выяснилось, зря. Девушку отпугнула не сама болезнь, а столь раннее признание.
Но, с другой стороны, оттягивать неизбежный разговор тоже не стоит. Вполне вероятно, реакция вашего потенциального партнера не окажется такой резкой, как вам может представляться. Это ведь такая же черта вашей личности, как и перфекционизм, если вы к нему склонны.
Джош Галасси, руководитель отдела по связям с общественностью, живет с церебральным параличом. И в ее правилах не торопиться с откровениями. «При знакомстве с парнями я не говорю о себе как о «человеке с инвалидностью». Когда люди слышат это слово, в голове у них возникают не самые приятные, порой даже жуткие картины и диагнозы, которые ко мне не имеют никакого отношения», – говорит она.
Но не все виды инвалидности можно скрыть. У Сантии Зубер диабет первого типа и аутизм. О них она привыкла не упоминать до первого свидания. «Люди и сами обо всем узнают, когда при них я достаю измеритель уровня глюкозы. Моего парня это совсем не смутило, и он сам начал расспрашивать меня о диабете. Мы сразу почувствовали эмоциональную близость: я была откровенной, а он – предельно понимающим. Мы встречаемся уже десять лет и собираемся пожениться».
Когда именно стоит признаться?
Джош Галасси уже давно создала у себя в заметках сообщение, которое отправляет каждый раз, когда договаривается о свидании с парнем:
«Перед встречей я хотела бы кое-что прояснять. У меня есть некоторые проблемы со здоровьем. Это не заразно и не опасно. Просто моя походка напоминает походку подвыпившего человека, и если вас это не смутит, я с удовольствием с вами увижусь».
«Быть откровенным в таком случае здорово. Это экономит ваше время и время вашего собеседника. Если парня смущает тот факт, что я человек с особенностями опорно-двигательного аппарата, зачем мне продолжать с ним общение?» – говорит Джош.
У такого способа рассказать потенциальным партнерам о своей инвалидности есть свои плюсы. Общение развивается по вашему личному сценарию, вы задаете тон беседы, а значит, чувствуете себя более уверенно.
Как начать разговор?
Хейли Мосс говорит, что никогда не заготавливает никаких фраз для того, чтобы рассказать парню об инвалидности. Но, договариваясь о свидании, она намекает своему партнеру о своих особенностях. «Иногда я прошу сводить меня в определенный ресторан, потому что я точно знаю, что там готовят продукты, которые мне можно есть. Или предупреждаю, что говорить со мной лучше предельно четко и прямо, так как некоторые намеки мой мозг может просто не воспринять».
Примерно так же действует Лэнс Оллред, первый человек с нарушениями функций слуха, сыгравший в НБА (он потерял слух на 80 %). Когда Лэнс знакомится в сети, он не упоминает об особенностях здоровья, надеясь заинтересовать собеседницу своими личностными качествами. Однако место для свидания, которое назначает Лэнс, намекает на его ограничения слуха. Каждый раз, когда он приглашает девушку в ресторан, Оллред выбирает тихое заведение, где он мог бы не только читать по губам, но и расслышать речь спутницы.
Вообще, по большому счету не важно, как и с чего начнется ваш диалог о проблеме. Главное, чтобы он перерос в полноценную беседу. Хейли приходилось заводить разговоры о своей инвалидности на баскетбольном матче и на концерте J. Cole. Шум вокруг вгонял ее в тревожное состояние, и ей нужно было объяснять своему парню, что же с ней произошло.
Но какими бы ни были обстоятельства, признаваться в своих особенностях, которые многие могут счесть недостатками, очень волнительно. Это личная и важная информация – говорить о ней трудно в любом случае. «Тут важно выбрать для откровения тот момент, который именно вы сочтете наиболее подходящим, – считает Хейли Мосс, – но, главное, помните: нет более приятного чувства, чем делиться самыми сильными переживаниями и находить поддержку в глазах того, кому вы о них рассказываете».
Вероятно, вам также будет интересно:
Пора научиться поддерживать любимых людей в трудных ситуациях
Вам не обязательно быть лучшими друзьями с вашей второй половиной
Вы не хотите заниматься сексом, потому что в вашей жизни слишком много стресса
Источник
Как рассказать близким, что вы серьезно больны: советы
Человек, который получил серьезный диагноз, сталкивается со множеством проблем. Это может быть и обезболивание, и процедуры, связанные с уходом за собой, и множество неприятных манипуляций, — но есть еще одна трудность, которая касается скорее не самого пациента, а его близких. Родных и друзей хочется максимально оградить от плохих новостей, а что делать с детьми? Как спланировать тяжелый разговор, ведь рано или поздно рассказать близким все равно придется.
Вот несколько рекомендаций — в основном зарубежных специалистов. В России еще не принято относиться к происходящему с принятием — сильна привычка «держать нос выше и до конца не верить в самые печальные перспективы», даже если понятно, к чему движется ситуация.
Зачем рассказывать о болезни?
Прежде всего, люди обладают эмпатией и могут прекрасно понимать: с вами что-то не то. Что конкретно, они не знают и терзаются тем, что не могут помочь (мы сейчас говорим о действительно близких людях). Особенно хорошо «не то» замечают дети — даже двухлетний ребенок может почувствовать изменение настроения в доме и может начать винить себя в происходящем, думать, что это он делает что-то не так, раз папа, мама или бабушка расстраиваются. Поэтому важно рассказать о болезни тем, кто вам дорог, даже самым маленьким. Возможно, вам от этого тоже станет немного легче. Кроме того, отношения строятся на общении и доверии — даже в таких сложных ситуациях. Ваши близкие имеют право знать, что вам нужна поддержка, а вы, в свою очередь, имеете право на эту поддержку.
Посмотрите также галерею фильмов о тяжелых болезнях и о силе духа
Источник
Сначала справка, потом секс: как говорить с партнером на неловкие темы
«Афиша Daily» совместно с компанией «Инвитро», запустившей накануне акцию «Серьезные отношения», собрала за круглым столом экспертов в сфере секса и медицины, чтобы поговорить о неловких вопросах, которые возникают между партнерами, и проблемах, которые точно стоит обсуждать.
Почему важно говорить о здоровье и инфекциях
Мария Арзамасова (@masha_davay): Однажды у меня был роман с канадцем, и, когда все должно было случиться, он достал телефон и сказал: «Вот моя справка, мои анализы, все чисто». При этом у нас были презервативы. Для меня это был шок: обычно мы думаем, как бы не обидеть молодого человека и попросить его сдать анализы, а есть другой мир, где сам молодой человек показывает тебе справку. Почему главный вопрос у нас: «Как бы попросить партнера сдать анализы, чтобы он не обиделся?»
Татьяна Никонова (@nikonovaonline2): Женщина в России не выступает как субъект сексуального взаимодействия, она — инструмент для мужчины. Когда лопата или газонокосилка предъявляет какие-то претензии, спрашивает: «все ли с тобой нормально?», «как ты будешь со мной обращаться?», «ты руки мыл?», «а где перчатки?» — то, разумеется, случается сильное удивление. Мне и Маше вопросы о том, как попросить партнера сдать анализы, присылают в основном женщины, мужчины максимум спрашивают о пакете нужных обследований — и то очень редко. Поэтому, пока у нас не возникнет гендерного равноправия, всегда будут возникать подобного рода проблемы.
Дмитрий Храпунов: Вообще, мужчины, с одной стороны, очень много о себе думают, а с другой — слишком мало о себе заботятся. Если посмотреть на статистику, к нам в «Инвитро» в основном приходят девушки, а мужчины — когда уже совсем все плохо.
Татьяна Понкратова: По статистике, самая серьезная ситуация сейчас, конечно, по ВИЧ. Похоже, эпидемия вступила в бесконтрольную стадию: официально признано, что около одного процента людей инфицированы. В основном положительный ВИЧ-статус сконцентрирован среди людей активного сексуального возраста — от 20 до 40–45 лет. Если говорить о венерических инфекциях (сифилис, гонорея и так далее), то, к счастью, ситуация улучшается. Но мы должны понимать, что статистика отражает проблему неполно. К сожалению, ИППП часто минуют здравоохранение, потому что люди считают их стыдными заболеваниями и боятся обращаться к медикам. Иногда люди лечатся сами, порой залечивая себя до хронических инфекций. Надо ломать эти стереотипы.
Врач — это человек, к которому не стыдно обратиться с любым вопросом, он обязан сохранять медицинскую тайну. Серьезная болезнь может навредить вам и вашим близким. Поэтому в этом обсуждении мне очень хочется уделить больше внимания серьезным отношениям. Если вы собираетесь построить семью, то здесь нужно серьезно подумать о том, а не больны ли вы чем, а не пострадает ли ваш близкий и, далее, дети.
Марина Травкова: Я, как семейный психолог, человек, который работает именно с парами, конечно, стою на страже сохранения семьи. Но при этом я бы не привязывала семью: она здесь очень важна, но люди, которые не хотят длительных отношений, а находятся в стадии эксперимента и хотят заниматься сексом с разными партнерами, имеют на это право. Вообще, в этой теме очень много разных проблем: что слышат женщины, которые чаще, чем мужчины, обращаются к профильным врачам; качество образования врачей; обратная связь; этика, которая нередко насаживает негативные оценки; представление о том, что мужчине у нас положено быть героем, который не должен страдать или болеть; гендерное распределение ролей, когда за эмоциональный климат, гигиену и здоровье близких отвечает женщина.
Миф о том, что ВИЧ передается только через иглу, ушел в прошлое, и сейчас один из основных каналов передачи ВИЧ — гетеросексуальный брак, когда инфекцию партнер получает от партнера в браке.
Великий русский авось. Когда людей спрашиваешь, почему так, вылезает всяческая мифология из серии: «Она же приличная».
Никонова: «У меня только чистенькие девочки».
Травкова: Иногда говорят: «У меня только москвички». Или: «Она девушка из деревни, а там они этим не занимаются, там все строже».
Понкратова: Я слышала еще: «А у меня только медицинские сестры, они обследуются».
Татьяна Дмитриева (@sexprosvet.me): Я, кстати, придумала лайфхак. Чтобы каким-то образом поднять тему справки, я переворачиваю ситуацию и спрашиваю: «А ты уверен, что я здорова? Откуда уверенность, что для тебя это будет безопасно?» Это помогает начать разговор. Но это скорее лайфхак о том, как выжить в этих условиях, а вот что с ними делать вообще — вопрос сложный.
Как говорить об ИППП с постоянным партнером
Травкова: Важный вопрос, почему люди не спрашивают друг друга о здоровье, причем даже на пороге ЗАГСа.
Понкратова: В Семейном кодексе РФ есть 15 статья, где написано, что каждый вступающий в брак может прийти в лечебное учреждение и пройти обследование по ОМС, которое касается не только ИППП, но и здоровья вообще, в том числе генетического. Но тут есть щекотливый вопрос: вы можете обследоваться и узнать о состоянии своего здоровья, вас могут спросить в ЗАГСе, знаете ли вы о состоянии своего здоровья, но никто не имеет права проинформировать вашего партнера об этом без вашего согласия. Только вы сами можете показать документ с результатами обследования.
Никонова: Мне вся эта инициатива кажется устаревшей, потому что в ней деторождение (а мы говорим о генетических проблемах в том числе) приравнивается к отношениям, хотя многие люди заводят детей и не планируют дальше жить вместе со вторым родителем ребенка. У нас семейная жизнь приравнивается к сексуальной жизни, хотя у людей бывает и сексуальная жизнь без семейной, и семейная без сексуальной. Важно не то, что ты не можешь жениться или выйти замуж, пока не сделаешь кучу справок, а то, что у тебя есть ответственность перед собой. Если человек понимает, что он должен заботиться о себе, то ему не нужно бежать делать справку перед тем, как он ляжет с кем-то в постель, потому что он и так регулярно это делает: проходит диспансеризацию, знает, какие анализы он должен сдавать, не делает лишние обследования. Если человек все это будет делать регулярно, то первая мысль, которая у него возникнет, когда он перейдет к более близким отношениям с другим человеком: «А такой же ли он классный, как я? Заботится ли он о себе? Не представляет ли он угрозы для моего здоровья?» Если ты заботишься о себе, тебе будет гораздо проще разговаривать об этом, потому что ты этого заслуживаешь.
Арзамасова: Мы почему-то считаем, что если у тебя нет стабильных отношений, то ты должен постоянно проверяться, а если ты живешь с постоянным партнером, то в этом уже нет необходимости. Я постоянно пишу в блоге, что даже в постоянных отношениях оба партнера должны раз в год проходить обследования, на что люди удивленно отвечают: «Это же такое недоверие». И как объяснить, что есть множество случаев заражения инфекцией в браке, в том числе после измены одного партнера? Ты можешь быть уверен только в себе, ты не можешь быть уверен в другом человеке.
Никонова: У нас половина женщин, которые заражены ВИЧ половым путем, получают его от постоянного партнера. И половина из них узнают о ВИЧ во время беременности.
Арзамасова: Если говорить конкретно, как часто надо сдавать анализы?
Понкратова: Обычно я говорю так: все зависит от того образа жизни, который вы ведете. Если у вас постоянный партнер и вы понимаете, что такое доверие, то достаточно обследоваться один раз в год. Некоторыми инфекциями можно заразиться случайно, где-то в бассейне, при нарушении правил гигиены, например, при использовании одного банного полотенца несколькими членами семьи — это, к счастью, бывает очень редко, но все же.
Когда мы говорим о каких-то случайных связях, о начале отношений, надо быть особенно аккуратными. Когда мы говорим о семье и деторождении, стоит задуматься именно о планировании, чтобы дети были здоровы. Я мониторю чат пациентов «Инвитро» и врачей и обращаю внимание на то, что учащаются вопросы как от женщин, так и от мужчин относительно обследования перед планируемой беременностью, то есть люди стали относиться к этому вопросу серьезнее.
Арзамасова: Но как начать разговор о здоровье, как вообще попросить партнера использовать контрацепцию, сдать анализы?
Травкова: Сказать словами прямым текстом.
Арзамасова: А если у тебя уже есть какое-то заболевание, как сообщить об этом партнеру?
Дмитриева: Думаю, такими же словами.
О чем еще нам трудно говорить с партнером
Арзамасова: А какие еще вопросы сложно обсуждать в паре?
Дмитриева: Фантазии?
Арзамасова: Хотя бы начнем с того, как предложить партнеру что-то новое, новую технику, игрушку, вид секса.
Никонова: Один из самых популярных вопросов, которые мне задают, это как отказаться от того, что не нравится, — практика, поза, регулярность. Этот вопрос чаще всего задают женщины, и, мне кажется, проблема в том, что мужчины скорее воспринимают отказ как отвержение. Когда женщина говорит: «Я не хочу так-то», — мужчина думает: «О боже, она не хочет меня, все разрушено». Возникает гнев, и дальнейшие обсуждения практически невозможны. Когда мы говорим, что нам что-то не нравится, мы скорее говорим о точечной вещи, которую можно решить вместе.
Храпунов: Я, как единственный мужчина за этим столом, вспоминаю, почему это происходит, — мне кажется, из-за дикой неуверенности в себе у мужчин. Сейчас, может быть, все меняется, но я наблюдаю, что стереотипы остаются.
Травкова: Я бы тут защитила мужчин. Безусловно, есть весь этот героический миф. Но мужчины точно так же, как и женщины, боятся отвержения — мы не сильно отличаемся. Мужчины не пишут блогерам не потому, что они не заинтересованы или патриархальны, но в том числе и потому, что им страшнее. На мужчину давит культуральный миф, и в контексте спальни это миф о том, что у тебя всегда должна быть бодрая эрекция, ты должен начать и закончить — только вперед. Поэтому любые флуктуации мужского желания сами мужчины часто воспринимают как поражение, говорить об этом для них болезненно — если никто им не сказал, что это нормально. Мужчины, так же как и женщины, могут бодро начать и потерять интерес в процессе. Если люди способны об этом нормально говорить, это хорошо, но часто люди руководствуются стереотипами: например, женщина считает, мол, раз я не вижу бодрый пенис, значит, разлюбил или изменяет. Начинаются тревоги, и тогда ему проще молчать и уклоняться от разговора. В общем, здесь большая проблема в коммуникации с обеих сторон.
Почему мы не разговариваем о сексе
Храпунов: По статистике, большинство людей сдают анализы на ИППП в 27–35 лет, и самое страшное, что в 16–22 года, то есть в возрасте первых экспериментов, первых контактов, первых глупостей, отсутствия денег на контрацептивы, это делают только 1,5% мужчин и 2,5% женщин. И в этом возрасте люди совсем не проверяются, не знают ничего про себя. Нет даже мысли о том, что надо что-то знать, а это как раз вопрос просвещения.
Никонова: Мне кажется, еще и позиция государства совершенно неверная, потому что, с одной стороны, детям и подросткам ничего не объясняют, а если и объясняют, то с таких позиций, которые совершенно ни от чего не защищают. Вот эта реклама: «Любовь и доверие тебя защитят».
Дмитриева: О, она мне как раз в окно светит, и у меня ребенок спрашивает: «А что такое СПИД?» Я спрашиваю: «Где ты это слышал?» — «Ну выгляни в окно». Зато мне пришлось долго ему объяснять, как все на самом деле. Без этой рекламы я бы, наверное, не взялась.
Никонова: Такие предупреждения должны быть корректными, потому что, когда людей запугивают, начинает казаться, что удовольствие невозможно без «мы все умрем».
Храпунов: У нас примитивных вещей люди не знают, надо начинать разговор с того, что презервативы помогают защитить, — это базис, на этом должны основываться отношения, а не на «доверии». Мы были на круглом столе, и государственный центр СПИД говорил там абсолютно адекватные вещи и рассказывал о программе своих действий, но, с другой стороны, некоторые депутаты вешают вопиющие плакаты про «доверие». Они нас пугают журналами, но от СМИ ты не получишь ИППП, а вот от партнера или твоей неосведомленности — запросто.
Дмитриева: Я не могу не поделиться своей грустью от того, что даже крупные бренды презервативов рекламируются очень странно. В духе «мы нарисовали на презервативе смайл, теперь можно о нем не говорить». То есть теперь мы молча показываем пачку — и это опять уход от коммуникации. Получается, что даже те, кто заинтересован в том, чтобы люди научились пользоваться презервативами и относились к ним спокойно, идут не в ту степь.
Арзамасова: Ты затронула очень важную тему: почему в паре говорить про секс нужно.
Травкова: Почему нужно, это довольно очевидно. А вот почему молчат даже те, кто друг другу доверяет, кто долго находится в отношениях? Причем молчат не только об анализах и контрацепции, а вообще о сексе не говорят. Как показывает мой опыт, это очень табуированная тема даже в близких отношениях. Однажды я слышала, что если партнер говорит, что ему неудобно в презервативе, надо с ним немедленно расстаться. Это не сработает: если отношения уже есть, у них есть история, человек тебе дорог.
Источник