Факторы риска психологического здоровья личности
Психология здоровья как отрасль психологической науки имеет целью изучение явлений, относящихся к здоровью. К ее прикладным задачам относятся следующие: выявление, наблюдение, регистрация, анализ, прогнозирование и использование психологических факторов, влияющих на здоровье человека в условиях окружающей среды. При этом используются методы и исследовательские методики, принятые в смежных областях психологической науки – психологии труда, психологии личности, социальной психологии.
В отличие от медицинской психологии, концентрирующей внимание, в основном, на болезни, на психических процессах, функциональных состояниях и свойствах больного человека, рассматриваемого «через призму болезни», для психологии здоровья подобной «призмой» является понятие «здоровье».
В психологии традиционным стало представление о взаимосвязи между свойствами личности, функциональными состояниями и процессами, протекающими в организме [6]. В свою очередь, имеет место связь здоровья, функциональных состояний организма и отношений личности.
Существует множество факторов (как внешних – влияний среды, так и внутренних, обусловленных типологическими особенностями человека), воздействующих на здоровье. Упорядоченное представление о совокупности этих факторов позволяет исследователю подобрать адекватные психологические методики для их выявления. На основании анализа литературных источников по тематике «Психология здоровья» можно сформировать три группы факторов, корреляции которых со здоровьем или с болезнью наиболее сильны [2, 3, 9]. Назовем их: Первичные (предшествующие), передающие (транслирующие) и мотиваторы (факторы общего реагирования).
Рассмотрим указанные группы факторов подробнее.
I. Первичные (предшествующие) факторы: их корреляции со здоровьем и болезнью считаются наиболее сильными [8; 10].
1. Факторы, предрасполагающие к здоровью или к болезни.
а) Личностные свойства и типичные паттерны (варианты) поведения. Это, например, факторы поведения типа «A» (амбициозность, агрессивность, раздражительность, нетерпеливость, убыстренный тип деятельности; преобладающие эмоциональные ответы, характеризующиеся раздражением, враждебностью, гневом), и типа «B» (противоположный стиль). Фактор поведения типа «А» – наиболее исследованный паттерн, влияющий, как показали в начале 70-х годов XX века кардиологи М. Фридман (М. Friedman) и Р. Розенман (R. Rosenman), на возникновение сердечно-сосудистых заболеваний, в частности, ишемической болезни сердца.
Необходимо отметить, что фактор поведения типа «А» никогда не рассматривался клиническими психологами как единственная прямая причина сердечно-сосудистых заболеваний. Скорее, наличие характеристик, присущих этому фактору, делает человека более уязвимым к воздействиям определенного круга стрессоров, связанных, в частности, с потерей контроля над ситуацией, личностной самооценкой, невозможности достижения амбициозных целей и др.
б) Личностные конструкты, связанные с индивидуальными особенностями реагирования на ситуацию – оптимистичный или пессимистичный взгляд на вещи, уровень осознания собственной предназначенности, сила «Я». Такие личностные конструкты, согласно их роли в предрасположенности к здоровью или к болезни, относят усиливающим (или поддерживающим) переменным.
Личностные конструкты, выражающие отношение человека к элементам среды, представленным в конкретной ситуации, определяют их субъективную значимость для здоровья. На основе формируемого отношения к ситуации субъект выбирает определенную коппинг-стратегию.
в) Проблемы эмоционального реагирования. В основном в литературе рассматриваются два «проблемных» (предрасполагающих к болезни) аспекта выражений эмоций. Первый известный как «алекситимия», связан с затруднением человека в вербализации (выражении в словесной форме) собственных эмоций и эмоций других людей. Подобные трудности связаны с множеством психосоматических расстройств, например, с заболеваниями дыхательной системы, в том числе бронхиальной астмой. Второй аспект связывается с так называемым «репрессивным» стилем поведения (тип «С»), характеризующимся избеганием сложных ситуаций, ведущих к конфликту. Его проблема – в невозможности выражать эмоции, особенно негативные, в открытой форме.
2. Когнитивные факторы и особенности человека. Базовыми понятиями в этой группе факторов являются «здоровье», «здоровый образ жизни», «качество жизни», «здоровое поведение». Когнитивных факторов, относимых к числу предшествующих болезни, много, приведем лишь некоторые из них:
– личностная и профессиональная самооценка, их соотношение;
– представление о здоровье и болезни вообще и о себе в этих полярных состояниях;
– субъективная оценка оптимальной, желаемой и реальной продолжительности жизни;
– восприятие собственной уязвимости и риска развития тех или иных вариантов телесного и личностного нездоровья применительно к себе;
– индивидуальное соотношение потребностей и уровня достижений в наиболее значимых сферах – личностный рост, секс, профессиональная деятельность, семья, дружба и др.;
– самоконтроль и контроль за текущей ситуацией в наблюдаемой окружающей действительности.
3. Факторы социальной среды:
а) проблемы профессиональной адаптации, профессионального окружения, профессиональной защищенности;
б) проблемы брака и семьи;
в) влияние социально-экономического и политического (включая факторы социального окружения, особенности профессиональной среды и др.) контекста на человека.
4. Демографические факторы: пол, возраст (с учетом психологического возраста), принадлежность к этнической группе и социальному классу.
Итак, предрасполагающие факторы различным образом влияют на личность и вероятность здоровья или болезни. Например, человек (который, согласно представлениям Б.Г. Ананьева, предстает как биологический индивид, личность, субъект деятельности и индивидуальность) [1] может стать больным, в том числе на соматическом уровне, из-за своего мотивированного нездорового поведения; личностные факторы могут прямо формировать болезнь через особенности физиологических механизмов; биологические факторы болезни могут быть связаны с личностью; множество разнообразных средовых (фоновых) влияний может быть задействовано между болезнью и личностью.
II. Передающие (транслирующие) факторы представляют собой специфическое поведение человека, возникающее в ответ на различные стрессоры. В эту группу входят:
1. Стереотипы поведения, способствующие сохранению здоровья:
– физическая культура и спорт;
– соблюдения режимов безопасности на работе;
– личная гигиена, внимание к состоянию собственного здоровья;
– совладание (коппинг) с разноуровневыми проблемами (переживание и регуляция проблем и стрессоров, саморегуляция и т.д.);
– виды поведения, способствующие здоровью (выбор трудовой деятельности, условий проживания, экологической среды, физическая активность);
– соблюдение правил здорового образа жизни.
2. Стереотипы поведения, не способствующие сохранению здоровья:
– саморазрушающее поведение с суицидными тенденциями;
– многочисленные варианты аддитивного поведения – алкоголизм, наркомания и иные патологические зависимости;
– употребление веществ и злоупотребления ими (алкоголь, никотин, пищевые излишества);
– жертвенность как неадаптивный вариант поведения;
– деструктивные формы профессиональной деятельности («трудоголизм» – как патологическая трудозависимость, гиподинамия).
Исследования психологических механизмов изменения поведения очень перспективны и значительно дешевле высокотехнологических изысканий, однако зачастую ими пренебрегают. В то же время, например, известно, что при диабете второго типа изменение стиля жизни эффективнее, чем медикаментозное лечение, а снижение веса и физическая активность могут предотвратить диабет у тех, кто находится в группе риска.
III. Мотиваторы – факторы общего реагирования:
1. Стресс как общая адаптивная реакция организма и психики. Отметим, в качестве мотиватора стресс выступает тогда, когда его «давление» на организм имеет продуктивный уровень, и говорят о наличии аустресса. Главная особенность аустресса как мотиватора заключается в том, что он приводит в действие другие факторы, прежде всего передающие, активизируя механизмы совладания. При превышении продуктивного уровня (дисстресс) происходит истощение адаптивных возможностей (декомпенсация), и стресс перестает играть роль мотиватора здоровья.
2. Существование в болезни (начало субъективного ощущения болезни, адаптации к острым эпизодам болезни, «борьба» с болезнью).
3. Адаптационные возможности человека как целостна характеристика ресурсов организма. Они включают, в том числе, личностный адаптивный потенциал (ЛАП), по А.Г. Маклакову, или, иначе, адаптивные способности личности [7]. Важное значение в поддержании профессионального здоровья играет индивидуальный ресурс профессионального развития (ИРПР) [4].
Мотиваторы, по мнению К.В. Павлова, представляют собой совокупность фоновых реакций человеческого организма при решении вопроса о состоянии «здоровье – болезнь» [8].
Группа первичных (предшествующих) факторов составляет основу, на которой развивается конкретное состояние человека. Совокупность передающих (транслирующих) факторов опосредствует взаимоотношения в системе «человек – среда» путем реализации в сложившихся и ставших привычными стереотипах поведения. Исследователи отмечают, что группа мотиваторов влияет на здоровье и болезни опосредованно – через специфическое поведение (передающие факторы) [10].
Подчеркнем, что воздействие любых внешних факторов на человека происходит опосредованно – через его психику. Индикаторами отклонения здоровья являются негативные психические состояния.
Известно, что самооценка здоровья используется является фактором для получения данных о физическом (соматическом) здоровье человека. Ее адекватность как измерительного инструмента характеризуется по совпадению с клиническими суждениями врача. При этом необходимо иметь в виду, что врачебное суждение тоже имеет субъективную природу, однако подразумевает в своей основе специальные знания и опыт. При этом врачи предпочитают не диагностировать здоровье, а фиксировать отсутствие конкретных болезней. Исследователи (И.Н. Гурвич, 2000; и др.) отмечают низкий уровень совпадений самооценки здоровья с врачебными суждениями, причем самооценка сдвинута в сторону большего оптимизма [9].
В самооценке здоровья находит свое выражение, в большей степени, социальная и профессиональная успешность человека, чем собственно состояние его здоровья. Но для оценки уровня профессиональной адаптации более объектизизированной является экспертная оценка.
Сохранение здоровья и ощущения благополучия возможно лишь при достаточной адаптированности к социальной, профессиональной и природной среде. В свою очередь, негативные психические состояния являются индикаторами нарушения динамического равновесия (адаптации) в системе «человек – профессиональная среда» являются психические состояния человека и сопровождающее их настроение.
Мы исходим из понимания того, что негативные психические состояния человека выступают в качестве связующего звена между психологическими воздействиями (трудовой, профессиональной нагрузкой) и патофизиологическими изменениями в организме. Иначе говоря, нарушение здоровья, возникновение психосоматических и соматических патологий, заболеваний, зачастую является следствием развития негативных психических состояний в труде (психического утомления, напряженности, монотонии, дистресса и др.). В представлениях специалистов в области психологии труда негативные состояния человека в труде связаны с особенностями целевого и материально-информационного обеспечения профессионального труда (в терминах «цель – средство – результат»). Состояния человека зависят от: 1) степени осознания цели деятельности; 2) наличия необходимых средств (внешних – предметных и ресурсных и внутренних – знаний, умений, навыков, алгоритмов деятельности);3) достижимости результата. Здесь выражена субъективная составляющая, связанная с отношениями личности к условиям деятельности [5], которые являются значимыми психологическими факторами здоровья человека.
При благоприятном влиянии психологических факторов доминирующее психическое состояние человека – резистентное, а доминирующее настроение – гармоничное (устойчивое, оптимистичное). При неблагоприятном влиянии факторов доминирующее состояние – дезадаптивное (стресс, утомление, напряжение и др.) или депрессивное (апатия, уныние), а доминирующее настроение – дисгармоничное (тревожное, сниженное, пессимистичное). Настроение, – устойчивый компонент психического состояния, – обеспечивает взаимосвязь структуры личности с физическим и психическим тонусом человека.
Психология здоровья как отрасль психологической науки представляет собой широкое поле для исследования психологических факторов риска развития болезней, влияния социальной и профессиональной среды на здоровье.
Источник
Факторы риска психологического здоровья личности
В докладе ВОЗ о состоянии здравоохранения в мире (2001) подчеркнуто, что психические и поведенческие расстройства поражают более 25 % всех людей в определенные периоды их жизни. От 250 до 300 млн человек страдают психическими нарушениями, вызывающими утрату трудоспособности и социальные ограничения [1]. О неблагополучии ситуации с состоянием психического здоровья в современной России свидетельствуют высокие показатели заболеваемости психическими расстройствами, широкая распространенность в обществе агрессивного и аутоагрессивного поведения [7].
Термин «психическое здоровье» был введен ВОЗ в 1979 году. В США и Великобритании (и в целом в англоязычных публикациях) словосочетание «mental health» обозначает успешное выполнение психических функций, имеющим результатом продуктивную деятельность, установление отношений с другими людьми и способность адаптироваться к изменениям и справляться с неприятностями.
Показатели психической «нормы» и «не нормы» не являются четко разработанными до сих пор. Норма определяется на основании социологических, психологических, медицинских критериев, которые в целом исходят из представления о том, чего в «норме» быть не должно. Такой подход можно обозначить как «субъективно-негативный».
Проблемы социальной обусловленности индивидуального и популяционного здоровья являются традиционной темой для обсуждения в рамках как медицинской, так и социологической науки. Первые попытки междисциплинарного научного объяснения влияния социальных факторов на заболеваемость и смертность были предприняты еще в XIX в. французским ученым J. Guerin.
В докладе ВОЗ [6] указывается, что психическое здоровье человека в современном мире определяется воздействиями социальных, психологических, экологических и других факторов. Известно о непосредственном влиянии социальных факторов на психическое здоровье больших групп населения, в том числе социально-стрессовые расстройства, возникающие под воздействием важных для большинства людей экономических и политических ситуаций. В условиях социальных изменений у многих развивается состояние психической дезадаптации, невротические и психосоматические расстройства. Массовые проявления состояний психоэмоционального перенапряжения и психической дезадаптации, по существу, стали следствием «коллективной травмы» [3].
В современной отечественной литературе представлены исследования рисков психического здоровья, эксплицированы проблемы социально-исторической специфики и рисков современного российского общества (О. Н. Яницкий, Н. Н. Моисеев, В. А. Ядов), соотношения рисков, неопределённости и нестабильности социальных процессов (А. В. Мозговая, Н. Л. Смакотина, Ю. А. Зубок) [17]. Контекстуализация социальных факторов риска выступает важнейшим методом понимания особенностей их воздействия на здоровье человека и предполагает осознание условий, детерминирующих существование, интенсификацию или, напротив, исчезновение социальных факторов риска, непосредственно связанных с состоянием здоровья человека [12].
Социально-экономические, экологические, национальные проблемы современного российского общества, угроза терроризма негативно влияют на состояние общественного психического здоровья [7]. О. Н. Яницкий, определяя своеобразие проявления рисков в России, считает, что «Россия, преодолев некоторый качественный барьер, превратилась в общество всеобщего риска» [18].
В последние десятилетия возрастает количество исследований воздействия на большие группы населения макросоциальных стрессовых ситуаций, связанных с переустройством общества. По данным, которые приводит Ю. А. Александровский, число лиц с предболезненными и сформировавшимися психическими расстройствами из-за стрессовых воздействий в России достигает 10 миллионов. Однако выборочные исследования свидетельствуют, что их больше: 250-300 на 1000 человек, т.е. подобные расстройства возникают у 25-30 % жителей страны. В большинстве случаев речь идёт о пограничных психических расстройствах [3].
В настоящее время на фоне социально-экономической нестабильности в России нарастает неустойчивость психического состояния основной части населения. Ведущие отечественные эксперты в сфере охраны психического здоровью (Г. Г. Аракелов, В. В. Глебов, Ю. А. Александровский) отмечают, что резкие изменения практически всех аспектов нашей жизни, произошедшие после распада СССР, привели к экопсихологической катастрофе населения России, «коллективной травме». По их мнению, это выразилось в сложной цепи взаимосвязанных событий. Произошло существенное снижение продолжительности жизни, возросло количество разнообразных психических расстройств, связанных с резкой и неожиданной для большинства населения сменой политического режима, политической, экономической и психологической нестабильностью. Эти изменения повлияли на психическое здоровье населения России, привели к массовому дистрессированию населения, нарушению психологического благополучия — развитию депрессивных состояний у одних людей и резкую агрессию у других [2]. Ю. А. Александровский отмечает, что постсоциалистический период привел к изменению общественного состояния, к смене жизненных ориентиров десятков миллионов людей, все большей обособленности частной жизни от государства. Развивающиеся вследствие этого массовые проявления состояний психоэмоционального перенапряжения и психической дезадаптации по существу являются следствием коллективной травмы, естественной экспериментальной моделью социально формируемых стрессовых расстройств [3].
Значительный рост смертности и сокращение продолжительности жизни в первой половине 90-х годов в России объясняются не только резким снижением уровня жизни большей части населения, но и социально-психологическим стрессом. Его главными жертвами стали мужчины и женщины в рабочих возрастах, так как на них легла основная тяжесть активного приспособления к новым экономическим и социальным условиям [5]. По мнению S. Syme, современные психосоциальные нагрузки являются в большей степени условиями здоровья, чем материальные обстоятельства жизни [21].
Интенсивная урбанизация в России как процесс изменений в образе и условиях жизни большинства населения страны связана с массовой миграцией населения, изменением структуры занятости, перестройкой семейных отношений, что сопровождалось необходимостью адаптации к непривычным условиям жизни [14]. Информационные и интеллектуальные перегрузки вызывают у горожан психическую усталость, эмоциональные стрессы. Все большее распространение среди городских жителей получает социально-психологическая напряженность, связанная со снижением социальной, экономической и экологической безопасности [5]. Современная урбанизация может отрицательно сказываться на психическом здоровье с учетом воздействия увеличивающегося числа стрессовых факторов и неблагоприятных событий в жизни, таких, как перенаселенность или загрязненность окружающей среды, бедность и зависимость от классовой экономики, высокий уровень насилия и низкий уровень социальной поддержки и многих других.
Приблизительно половина городского населения в странах с низким и средним уровнем дохода живет в бедности, и десятки миллионов взрослых и детей являются бездомными. Обычно миграция не влечет за собой улучшения социального благосостояния. Бедность и состояния, с ней ассоциируемые, такие, как девиации, безработица, низкий образовательный уровень, лишения и бездомность, распространены не только в бедных странах — они характерны также для значительного меньшинства в богатых странах [10].
Новые социально-экономические отношения, сложившиеся в России в последние десятилетия, породили новые аспекты социального неравенства, новые грани социальной несправедливости. Наряду с «новыми богатыми» появляются и «новые бедные» — социальные группы, наиболее сильно пострадавшие от реформ. Одной из наиболее уязвимых социальных групп сегодня выступают больные, страдающие психическими расстройствами. Бедность может вызывать отчуждение и напряжение, но особую озабоченность вызывает ее прямое и косвенное влияние на развитие и поддержание эмоциональных, поведенческих и психических расстройств. Бедность может быть как детерминантой, так и следствием расстройств психического здоровья [22]. Бедность и нищета могут быть следствием различных психотравмирующих ситуаций: потери работы, тяжелого заболевания, понижения социального статуса. Пребывание в социальной среде бедности и нищеты порождает ряд сложных психологических проблем, связанных с утратой психологического равновесия, снижением уверенности в себе, неадекватным реагированием в ситуации фрустрации [15].
В исследовании Э. Джервиса, результаты которого были представлены в 1855 г., отмечено, что «классы бедных обнаруживают в численном отношении в 64 раза больше психических заболеваний, чем независимые классы» [20]. Подобные результаты преобладания психических заболеваний в нижнем социальном слое подтверждены более чем в 80 исследованиях в XX веке [19]. С изменением социальной структуры общества связано возникновение статусного риска. Имущественное расслоение по доходам и по уровню жизни приводит к усилению нисходящей социальной мобильности. Среди большей части населения усиливаются опасения за снижение своего социального и личностного статуса. Социальный риск проявляется в массовых опасениях потерять работу, источники личных доходов, здоровье. Для социально активных и обеспеченных слоёв населения статусный риск проявляется в опасении за жизнь и личные права. Показателями статусного риска выступают состояние экологической ситуации, уровень доверия правительству и местным органам власти, степень гражданской защищённости, личной безопасности и т.д. Маргинальный риск выражен в категориях населения, живущего за пределами установленного уровня бедности — это в основном представители «базового» и «нижнего» слоёв по классификации Т. И. Заславской [9].
Ситуация, характеризующая состояние психического здоровья населения Саратовской области, отражает российские тенденции. Ежегодно распространенность психических расстройств в области увеличивается в среднем на 0,8 % [11].
В современных социально-экономических условиях больные, страдающие психическими расстройствами, являются одними из первых жертв экономического кризиса. Такие пациенты быстро теряют социальные связи, контакты с родственниками, навыки самообслуживания, «жизнь с психической болезнью — это еще и жизнь с сопровождающими эту болезнь серьезными социальными утратами и невосполнимым дефицитом социальных возможностей и перспектив» [13].
В течение последних десятилетий важнейшее значение психического здоровья населения подчёркивается в резолюциях Совета Европейского Союза и ВОЗ. «Государства несут ответственность за уделение проблемам психического здоровья приоритетного внимания в своих планах в области здравоохранения» [16]. Проводимая в России социальная политика соответствует основным целям и задачам Европейского Плана действий по охране психического здоровья. Однако масштабы ее деятельности ограничены ничтожным бюджетом и попытками социальной эксклюзии психических больных [4].
В соответствии с Европейским планом действия по укреплению и охране психического здоровья предлагаются пути осуществления и усиления комплексных стратегий охраны психического здоровья в странах Европейского региона ВОЗ. Стратегия предусматривает деятельность по ряду направлений [8] в области охраны психического здоровья, среди которых: разработка и усовершенствование государственной политики, конкретные программы по улучшению и сохранению психического здоровья населения.
Рецензенты:
Андриянова Е. А., доктор социологических наук, профессор, зав. кафедрой философии, гуманитарных наук и психологии ГБОУ ВПО «Саратовский ГМУ им. В. И. Разумовского» Минздрава России, г. Саратов.
Новокрещёнова И. Г., доктор медицинских наук, профессор, зав. кафедрой экономики и управления здравоохранением и фармацией ГБОУ ВПО «Саратовский ГМУ им. В. И. Разумовского» Минздрава России, г. Саратов.
Источник